Собачья гроза

Когда глаза Счастливчика привыкли к темноте, он затравленно огляделся, но не увидел ничего, кроме голых каменных стен и груд камней на полу.

— Шевелись, уличный отброс, — прорычал Пернач, обрушивая лапу на бок Счастливчика, так что тот с визгом отлетел к стене и ударился о камень.

Воя от боли в ушибленном плече, Счастливчик захромал вперёд. Туннель изгибался, как собачий хвост, с каждым шагом становясь всё темнее. Вскоре Счастливчик перестал видеть свои лапы, но тычки подгоняли его вперёд, а запах Свирепых псов окружал со всех сторон.

«Видимо, они переселились сюда после того, как Длиннолапые вернулись в город, — догадался Счастливчик. — Значит, они уже давно следили за нами!»

Он молча выругал себя за беспечность. Что случилось с его нюхом, если он не смог уловить в морозном воздухе зловещие следы близости врагов?

— Пошевеливайся, криволапый дурень! — клацнул зубами Пернач.

Счастливчик прибавил шаг. Собака-Луна, выглянув из-за туч, пролила свой тусклый свет на скалы и слабо осветила чёрный туннель в утёсах.

Счастливчик прищурился. Впереди показалось что-то непонятное, похожее на тёмную лужу или маленькое озеро. Пройдя ещё несколько шагов, Счастливчик со страхом понял, что это не озеро, а отвесный провал. Он застыл, не в силах справиться с бешено заколотившимся сердцем. В тусклом свете дна провала не было видно, чёрная бездна напоминала жадно разинутую пасть какого-то чудовища.

«Они хотят сбросить меня туда, — с ужасом понял Счастливчик. — И наши никогда не узнают, что со мной случилось. Лапочка будет меня искать, а я…» Собрав всё своё мужество, он попытался представить себе зелёные деревья, чтобы призвать на помощь хитрую Собаку-Лес, не раз выручавшую его в самых безнадёжных ситуациях, но на этот раз удача отвернулась от Счастливчика. Разве можно представить себе зелень жизни в этой затхлой мрачной пещере?

Счастливчик почувствовал, как чьё-то дыхание обожгло его шею. Шерсть на его загривке встала дыбом.

— Вперёд, крыса, — прохрипел над его ухом голос Пернача.

Сзади послышался шум шагов, потом из темноты вынырнула Сталь и остановилась рядом с Перначом. Её голос прозвучал обманчиво-ласково, а глаза сверкнули злобным торжеством.

— Что ж, всякая дорожка когда-нибудь, да кончается, уличный отброс. Ничего не хочешь сказать на прощание?

— Не надо, пожалуйста, — раздался в ответ умоляющий визг, в котором Счастливчик со стыдом и ужасом узнал собственный голос. Нет, он не позволит себе унизиться до просьб о пощаде! Они не добьются того, чтобы перед смертью он превратился в дрожащего от ужаса труса. Сглотнув подступившую к горлу желчь, он стиснул зубы.

— Мне нечего вам сказать, — поцедил Счастливчик.

— Долго же ты собирался с духом, — неодобрительно рявкнула Сталь.

Миг спустя она оскалила свои страшные клыки и бросилась на Счастливчика Он инстинктивно отпрянул, почувствовав под когтями осыпающееся камешки. Истошно тявкнув, Счастливчик вскинул лапы — и ухнул в бездну.

Потом, почувствовав страшный удар в голову, он потерял сознание.

Наступила тьма.

Пахло дымом и пеплом. Счастливчик стоял и смотрел на разрушенный город Длиннолапых. Огонь пожирал улицы, с треском взбегал по стенам домов, и даже ливень, серой стеной падавший с Собаки-Неба, был ему нипочём. В воздухе висели клубы серой пыли, от которой першило в горле. Пыль и копоть собирались в тучи, серой пеленой окутывали город, скрывали свет Собаки-Солнца. Впрочем, это было уже неважно. Счастливчик знал, что больше никогда не почувствует на своей шкуре ослепительного тепла Собаки-Солнца, ибо могущественные Всесобаки оставили этот мир, отступив на дальние окраины.

Свирепые псы шагали по разгромленным улицам города. Их пронзительный лай гулким эхом отдавался от закопчённых стен. Счастливчик заскулил от страха, хотя помнил, что стал невидимкой, а значит, враги не могли его заметить.