Собачья радость

Анфиса Саркисовна и Нина Евграфовна сидели рядом и перешептывались, как старые подруги, Георгий Андреевич тяжело вздыхал, испытывая муки совести из-за неожиданно свалившегося на него наследства, и только Лола и Маркиз выглядели в этом кабинете вполне благопристойно — оба в хороших деловых костюмах от Армани и с подобающими случаю серьезными лицами.

Открылась дверь, и новая секретарша, заменившая со скандалом уволенную нынешним утром Аллочку, внесла поднос с кофе.

Галактион Галактионович строго оглядел присутствующих, откашлялся и приступил к оглашению завещания.

Лола подумала, что в нем явно пропадает драматический актер: он читал официальный документ так, как будто это была греческая трагедия, и сумел вызвать у всех присутствующих истинное волнение.

Что, конечно, было немудрено, когда он назвал сумму, являющуюся предметом завещания.

— Вышеупомянутый клиент фирмы, — произнес Саянов голосом первосвященника, — оставляет принадлежащую ему собственность в акциях и ценных бумагах на общую сумму шестьдесят четыре миллиона долларов США…

Нина Евграфовна громко ахнула, а Анфиса издала такой сексуальный стон, что Лола взглянула на нее с подозрением, и в голове у нее появилось возможное объяснение Гулиной супружеской верности.

— ..оставляет принадлежащую ему собственность гражданам России Михаилу Сыромятникову, Алексею Модестову и Георгию Птичкину, оказавшим клиенту фирмы неоценимую услугу, в равных долях. Если на момент смерти завещателя кого-то из перечисленных граждан России не будет в живых, указанная собственность распределяется в равных долях между остальными. Если не будет в живых никого из перечисленных лиц, указанную собственность наследует племянник завещателя Аллен Савицки…

— Находящийся в данный момент в КПЗ по обвинению в целом ряде тяжких преступлений, — прошептал Маркиз, — причиной которых и послужило дядино завещание…

Саянов недовольно покосился на Леню и продолжил чтение документа.

* * *

— Ну что ж, — Птичкин поглядел на Леню, — теперь настала пора нам с вами подвести итоги. Вот, — он протянул плотный конверт, — ваше вознаграждение: по десять тысяч долларов вам и вашей партнерше. Она рисковала жизнью.., притом дважды.

— Угу, и Пу И тоже, — рассмеялся Маркиз и стал серьезным. — Мы в расчете, поскольку я начал заниматься этим делом по собственной инициативе, чтобы помочь старому другу.

— С вами приятно было иметь дело, — любезно сказал Птичкин, — но…

— «Но»? — Маркиз поднял брови. — Какое же «но»?

— Нет, я не о вас, — смутился Георгий Андреевич, — просто непривычно как-то… я чувствую себя каким-то самозванцем…

У Михаила, оказывается, жена осталась и мальчишек двое.., она еще раньше от него ушла, когда он пить стал сильно… Модестов опять же…

— Так-так, — Маркиз внимательно поглядел на Георгия, — послушайте-ка, что я вам скажу на прощание. Запомните раз и навсегда: вы ни в чем не виноваты. Вы не виноваты, что Аркадию Ланскеру пришла в голову мысль отблагодарить людей, которые когда-то давно совершенно безвозмездно спасли ему жизнь. Вы не виноваты также в том, что его внучатый племянник оказался подлецом и убийцей. Вы не виноваты, что остались живы в той аварии, а погиб киллер, такая уж судьба. Вы не виноваты в том, что жена Модестова осталась вдовой, а ваша — нет. Вы не виноваты в том, что жена Сыромятникова от него ушла. Вы можете поступать, как хотите, но выслушайте совет: не вздумайте делиться наследством. Жена Модестова еще достаточно молода и здорова, от мужа ей остались вполне приличные средства. Разыщите семью Сыромятникова, помогите им, квартиру купите, что ли, в Ломоносове или, если они захотят, в городе. Устройте мальчишек в приличную школу, но не приучайте их к мысли, что есть добрый богатый дядя, который чувствует себя в чем-то виноватым и готов каждый месяц оплачивать все их капризы! Этим вы никому не поможете, а только навредите!

— Пожалуй, вы правы… — протянул Птичкин, — спасибо за науку… Кстати, о науке… Бабы мои совсем с цепи сорвались, что старая, что молодая, покоя никакого. Отправлю-ка я их в Париж недельки на три, пускай там магазины опустошают! А мы тут с Джулькой поживем спокойно, наукой займемся.

— Дело хорошее, — согласился Леня.

— Но одну вещь я должен сделать, — твердо сказал Птичкин, — и вы мне поможете…

* * *

К несколько обшарпанному зданию областной больницы подкатил новенький микроавтобус «мицубиси», белый, с красной полосой. На фоне двух потрепанных больничных «Волг» автобус смотрелся как балерина Мариинского театра среди членов кружка самодеятельности при фабрике «Красная нить».

Автобус бесшумно затормозил, из него выскочили два санитара с носилками и неторопливо вылез человек среднего роста в темном костюме. Он пригладил светлые волосы, поправил очки и прошел в хирургическое отделение прямо к заведующему.

— По какому делу? — Старуха на вахте снова приоткрыла один глаз. — Кто такие будете? Никак опять мормон? — подслеповато прищурилась она, заметив приколотую к карману пиджака прибывшего пластиковую карточку. «Патриарх Скунс» — было написано на ней.