Собачья служба. Истории израильского военного кинолога

На мне, как всегда, был боевой жилет, но без бронежилета, потому что при преследовании террориста лишние килограммы защиты будут сковывать движения, да и не будет такой внезапности при захвате. Во время боевой операции у каждого солдата должно быть шесть рожков к автомату. Однажды офицер Ишай, который не выполнил этого условия, сам себя наказал шаббатом на базе. Так вот, на этой операции у меня тоже не было в спецжилете шести обойм патронов, а оказалось только две. Вместо положенных еще четырех рожков я прихватил вкусняшки для Тальи. Конечно, это была колбаса кабанус. А для себя — хлеб и немного «бамбы». Только, естественно, я предусмотрительно вынул ее из шуршащей упаковки.

Под кустом я находился не один. Рядом лежала Талья и сидели еще пятеро бойцов из подразделения Голани. Собака была пристегнута к моей ноге, и на ней был намордник. Талья без команды, конечно, вообще не кусается, но правила есть правила. Случаи во время боевой операции могут возникнуть разные. И неизвестно, как животное поведет себя в стрессовой ситуации: еще не хватало, чтобы во время операции наш солдат пострадал от клыков нашей же собаки.

Прошло уже сорок часов, как мы находились в этом своем убежище, а тот, на кого мы устроили засаду, все не думал показываться. Днем мимо нас проезжало много машин и проходило много людей, даже не подозревающих, что всего в нескольких метрах от них сидят военные и автоматы у них заряжены отнюдь не холостыми патронами.

Вокруг были другие кусты, и в них тоже залегли наши военнослужащие. Вся территория была поделена на зоны ответственности. Было продумано, как поступать, если ситуация выйдет из-под контроля. Оставалось только ждать.

Ночью мы установили график дежурства. Двое спят час, четверо наблюдают. Потом отдыхать ложилась следующая пара ребят. А холод продолжал донимать. Я использовал проверенный способ — положил руки на живот Тальи. Там же было почти сорок градусов тепла. Когда организм немного отогрелся, он тут же настойчиво потребовал еды. Я глотал маленькие кусочки хлеба и запивал водой. А мой четвероногий друг уплетал кабанус. Невыносимо аппетитный запах колбасы защекотал ноздри всем обитателям нашего куста. Конечно же, парни из подразделения Голами попросили у меня по кусочку такой вкуснятины, пусть даже предназначенной собаке. Пришлось делиться. Наверное, Талья была недовольна, но зато бойцы были просто счастливы!

А вообще, такие засады — это почти всегда физический дискомфорт и невыразимая скука. Сидишь и ничего не делаешь. Даже поговорить нельзя, чтобы, не дай Бог, не демаскировать себя. В районе пяти утра мы заметили вдалеке долгожданный силуэт. По рации из другого куста передали, что это, скорее всего, тот, кого мы так долго ждали. Объект был не в нашей зоне ответственности, и нашей задачей было держать его на прицеле, прикрывая наших товарищей, которые будут участвовать в захвате.

Операции без имен — сделать свою работу и вернуться домой

Время вместо медленного нудного течения стремительно понеслось вскачь. Из соседнего куста троекратно раздалось «Паль! Паль! Паль!» (действуй), оттуда стремительно выскочили спецназовцы и повалили объект на землю. Через двадцать минут появились наши машины, и мы покинули эту территорию. Все, операция закончилась!

Я не буду рассказывать, почему мы захватили этого человека, и что угрожало Израилю, пока он был на свободе. И утром, наверное, не было никаких сводок в новостях об этой операции. Разве только где-то промелькнула скупая строка, что армией обороны Израиля был задержан очередной террорист.

Такие операции проводятся почти каждый день. У них есть названия, которые знает только узкий круг посвященных лиц. После их проведения газеты не публикуют восторженные репортажи, и на телевидении о них не рассказывают в новостях. И действительно, что показывать и рассказывать? Как десятки солдат колотятся от холода в кустах? Как спят по очереди и украдкой справляют нужду? Как осторожно разминают затекшие конечности? Никакой романтики. Все очень обыденно, скучно. Но ведь именно так и должно быть! Значит, опасность для наших ребят сведена к минимуму. Я за скучные боевые операции! И спасибо вам, ребята, что вы мерзнете в кустах, тайком поедая то съестное, что припас кто-то из вас.

Где-то там

Израильское общество — это удивительная общность людей. Скроенное, как лоскутное одеяло, из десятков национальностей, евреев, приехавших из всего мира, разных религий и языков, оно демонстрирует удивительную сплоченность и монолитность. Рискну утверждать, что такие общества, созданные из эмигрантов с разных концов света, в некоторых случаях показывают удивительную жизнестойкость. Это как варить похлебку. Бросаешь пшено, мясо, специи, соль… Словом, все, что есть под рукой. Особо даже не задумываясь о составе. И иногда получается блюдо — ну прям на удивление вкусное! Израиль — именно такое вкусное блюдо. По отдельности все составляющие похлебки — так себе, ничего особенного, но вместе — кулинарный шедевр!