Собачий поцелуй (СИ)

В этот момент из ванной вышел Пит и с недоумением уставился на трёх друзей, застывших со странными лицами, словно он поймал их на чём-то противозаконном. Петтигрю прошлёпал босыми ногами к кровати Ремуса, неуверенно останавливаясь в метре от неё.

— Что-то случилось?

— Садись-ка, Хвостик. — Джеймс похлопал рядом с собой, и Пит, помедлив немного, всё-таки сел, опасливо поглядывая на остальных. Поттер повернулся к Люпину. — Рассказывай всё с самого начала.

Рем глубоко вдохнул, собираясь с духом. Ему было трудно на это решиться, но потом он подумал, что эти люди — вот эти три парня — его самые близкие, самые лучшие друзья на всём белом свете, им он мог доверять. Должен был, потому что если он засомневается, то это войдёт в привычку, а ведь ему так тяжело было научиться открываться хоть кому-то. Его друзья знали о нём такое, от чего у любого нормального человека встали бы волосы дыбом. Они имели право знать и это тоже. Он медленно выдохнул.

— Фенрир Сивый — тот самый оборотень, который обратил меня.

Сказать, что Сириус был в шоке, — ничего не сказать. Он так и стоял столбом со стопкой вещей в руках, бестолково моргая и пытаясь понять, не ослышался ли. Судя по тому, как отреагировали остальные, он всё услышал верно. Звенящая тишина повисла в спальне, все молчали, нервно переглядываясь.

Когда три чрезмерно любопытных и вездесущих второкурсника догадались о природе ежемесячных исчезновений своего соседа по комнате, сперва он всё отрицал, конечно. Потом взбесился и наорал на них, во всём признавшись. Он пытался их оттолкнуть или даже напугать, но со временем понял, что в этом не было никакого смысла. Они его не боялись. Они даже не хотели застрелить его серебряной пулей или типа того, и не собирались выдавать его секрет. Так у Ремуса Люпина появились замечательные друзья, хоть он долго не мог в это поверить.

Тогда он сбивчиво и кратко поведал им только о том, что его укусили в четыре года и что виновного так и не поймали. Сириус понятия не имел, что Лунатик может знать, как того звали, этот странный факт холодил кровь в его жилах. Раньше Блэк представлял себе оборотня, покусавшего лучшего друга, как нечто абстрактное. Просто мохнатое чудовище, без человеческого облика, но, по словам Оливии, он был громадным и злобным мужчиной с дурным запахом. Колючие мурашки пробежали по спине Сириуса, когда он представил такого жуткого типа скалящим зубы у постели маленького ребёнка.

— Как это случилось? — сухо спросил Джеймс. Сириусу показалось, что он немного побледнел.

— Я уже рассказывал вам, как, — ответил Люпин, пожав плечом. — Он влез в наш дом ночью и… Всё.

— Нет, нет. — Джеймс замотал головой. — Я имею в виду, откуда ты знаешь, что это был он? Вряд ли он тогда представился, прежде чем укусить. — Рем усмехнулся, и это немного разбавило напряжённую атмосферу. Джим тоже чуть улыбнулся, хотя в его глазах плескалось беспокойство.

— Мой отец… — начал Люпин, устремив взгляд в окно. — Он работал тогда мелким служащим в министерстве. Занимался боггартами и полтергейстами, ничего важного. Пока его не попросили перейти в Отдел по контролю над магическими популяциями. Оборотни тогда свирепствовали, происходила целая волна нападений, и министерство пыталось привлечь как можно больше людей, чтобы бороться с ними.

Он замолчал, и Сириус подумал, что Рем передумал говорить дальше. Его лицо в свете голубоватых огоньков казалось безумно уставшим, болезненным. Серебристые полоски шрамов выделялись на бледной коже, пересекая нос и подбородок. Блэк никогда не считал, что они уродовали Лунатика. Они просто были его частью, такой же, как мелкие, едва заметные веснушки, появляющиеся на его лице летом, или как россыпь родинок на теле. Сейчас он впервые задумался, как к этим шрамам относился сам Ремус. Ненавидел их? Или вовсе не замечал?

— Волки тогда убили очень много детей, — снова заговорил Рем, опустив глаза в пол. Слова давались ему всё тяжелей. — Теперь я понимаю, что они хотели обратить как можно больше, просто не всегда получалось укусить так, чтобы ребёнок остался жив.

Сириус вздрогнул, сглатывая неприятный комок в горле. Ему больше не хотелось слушать продолжение истории, всё это было слишком, но это касалось его друга, а значит, придётся потерпеть. Люпин продолжал.

— После очередного нападения охотники поймали подозреваемого — Фенрира. При нём не было палочки, он весь был в грязи, плохо одет и утверждал, что понятия не имеет, о чём его спрашивают. — В голосе Люпина появились стальные нотки отчётливой злости. — Охотники решили, что он простой бродяга-магл. Они собирались его отпустить, но мой отец вмешался. Он был уверен, что Сивый — оборотень, уж не знаю, как он догадался, — горько усмехнулся Ремус. — Вот только отцу не поверили. Реестра тогда толком не было, отдел работал из рук вон плохо, и никто ничего не знал о Фенрире Сивом. Над предположением простого служащего, каким был мой отец, все просто посмеялись.