Собака по имени Лада

А на следующий день они отправились за собакой. На этот раз Лина настояла на том, чтобы Лёша остался в машине – старенькая, но бодро бегающая развалюшка на колёсах, принадлежащая его хорошему другу, очень выручала их в последние дни.

Нажав на знакомую кнопочку, Лина открыла калитку и вошла во двор. Она кивнула выглянувшему из своего флигелька Тимофеевичу, и тот приветливо махнул ей рукой. А потом на пороге возникла пылающая праведным гневом Евгения.

– Тебе мало того спектакля, что ты устроила вчера на кладбище, стерва, так ты ещё и домой ко мне заявилась? – возмущённо закричала она, ничуть не заботясь о децибелах своего пронзительного голоса.

– Это не твой дом, змея, – не выдержала Лина. – Это его дом. Он так его любил.

– Нет, – ехидно прищурилась Евгения, – это теперь мой дом. Отец перед смертью переписал его на Сонечку, а я, до её совершеннолетия, здесь полновластная хозяйка, чтобы ты знала.

– Да подавись ты этим домом, – взвилась, не удержавшись, Лина, – без него он никогда уже не будет прежним, он тоже как будто умер. А я только свою собаку забрать хочу. Больше мне здесь ничего не нужно.

– Так это твоя собака? – задохнулась от возмущения Евгения. – Как это я раньше не догадалась? А то живо спровадила бы её на живодёрню.

Лина не успела ничего сказать в ответ, как из глубины дома торпедой вылетела огромная светлая собака, едва не сбив с ног стоящую на пороге хозяйку, и кинулась к ней. Собачьим радости и восторгу не было предела. Её не бросили. Самый нужный в её собачьей жизни человек пришёл за ней. Лада прыгала вокруг женщины, едва не сбивая её с ног, и всё норовила лизнуть в лицо. Как же она истосковалась, как боялась опять остаться одна во враждебном ей мире чужих людей! Лина же, сама не ожидавшая такой радости от встречи с верной собакой, гладила её, ласкала, трепала за уши.

– Ну, всё, Ладушка, всё, – успокаивала она превратившееся от радости в неразумного щенка животное, – страшное уже позади, и теперь мы будем всегда вместе, всегда.

Она взяла собаку за ошейник и, не оглядываясь, пошла к калитке, провожаемая злобным взглядом Евгении.

Лёша, совсем измаявшийся от волнения, ходил около машины.

– Что так долго, Лина? – кинулся он к женщине. – Привет, Лада, – обернулся к собаке, которая, вырвавшись из рук хозяйки, ткнулась большелобой головой ему в колени.

– Всё в порядке, Лёша, – откликнулась Лина, – поехали отсюда, и никогда больше не будем вспоминать этот злосчастный дом. Он так любил его, а они из-за этого дома загубили ему жизнь.

8

Вспомнить о прошедшей феерии, завершившейся драмой, всё же пришлось ещё раз, однако. Нужно было съездить на дачу к Игорю и Наташе, вернуть на место кое-какие мелочи, захваченные по ошибке, и отдать запасные ключи, которые были доверены Лине хозяйкой.

– Ты сможешь завтра отвезти меня на дачу к Диминым друзьям, Лёша? – спросила она вечером в пятницу заглянувшего к ней друга. – Сережка даст тебе ещё раз машину?

– Это туда, где вы последнее время кантовались с ним? – уточнил друг. – Смогу, конечно. Серёжка не откажет.

Лёша помолчал, а потом поинтересовался всё-таки:

– А зачем тебе это, Лина? Снова слёзы лить будешь?

– Да мне просто кое-что отдать надо и ключи вернуть. Мы быстро.

Но быстро не получилось. На Игоревой даче была вся семья, а старшая дочь ещё и с мужем и двумя детьми, и при небольших размерах участка разгуляться народу было негде. Когда Наташа взялась готовить обед на всю эту ораву, а Лина предложила ей свою помощь, Игорь увёл всё семейство на прогулку и Лёшу с собой позвал. Они быстро нашли общий язык.

– Пусть женщины поговорят немного, Лёша, им это надо, выговориться, чтобы потом быстрее прийти в себя, – убеждал он нового знакомого, – моя Наташка её сумеет успокоить, она хорошо к Лине относится.

Потом подумал немного и не удержался, спросил:

– А ты кто же ей будешь?

– Я ей друг детства буду. Всю жизнь её знаю. Теперь вот из очередной ямы вытаскиваю.

– Почему из очередной?

– Так у неё первый брак очень неудачный был. Тоже мужчина много старше. А здесь и до брака не дошло.

– А ты куда смотрел?

– Мне она в свои личные дела вмешиваться запретила, а я, олух, дубина стоеросовая, её послушал. Но теперь-то уж она меня молчать не заставит. Как миленькая, за меня замуж пойдёт, хватит жизнь свою уродовать.

– Вот и молодец, вот и правильно, – одобрил Игорь, – ей как раз такой как ты и нужен, сильный и решительный. Я Дмитрия Александровича много лет знал и очень уважал. Но никогда не мог понять этой его мягкотелости по отношению к семье. Они же стервы откровенные, все, даже ребёнок. А он много лет отказывался это видеть. Только в самом конце прозрел, да поздно уже было, увяз он во всём этом по самые уши.

А на веранде садового домика шёл женский разговор.

– Ты, Лина, наплакалась уже дальше некуда, так что и не думай начинать опять, – предупредила её Наташа, когда молодая женщина взглянула на дверь знакомой комнатки, где была так счастлива совсем ещё недавно, и глаза её наполнились слезами, – этим делу не поможешь.

Лина шмыгнула носом и от слёз удержалась.