Собака сутулая, или несколько дней из жизни Кассиопеи Кирпичниковой

– Да вот же! Тут же был! вот только что! Он туда побежал! – Кася посмотрела влево, в самую гущу подлеска.

– И пусть его, – слегка расслабился Дмитрий Олегович.

– Как это – пусть?! Это же – заяц! Это же – зверь! Ах! Ах! Ах!

– Кася, мы договорились, – с нажимом сказал Дмитрий Олегович. – Ты без поводка, но гуляешь в пределах видимости!

– Так след же простынет!

– Кася! Стой! Немедленно назад!

Обстоятельства непреодолимой силы

Какое там! Инстинкт взял верх над воспитанием, над второй сигнальной системой и над здравым смыслом. Инстинкт схватил Касю за шкирку, встряхнул и сказал:

– Соберись, собака сутулая! Гони ушастого! Одна нога здесь, другая – там!

Кася к инстинкту относилась очень серьёзно. Это вам не какой-то условный рефлекс типа «дай лапу», это наследственность, память предков! Хотя никого из предков Кася не знала, даже с родителями своими она никогда не виделась, хотя теоретически они у неё были – ведь откуда-то же она взялась! И потому она решила, что обстоятельства непреодолимой силы освобождают её от обязательства гулять в пределах видимости хозяина.

– Заяц! Заяц, стой! Ах! Ах! Догоню!

Куда приводит инстинкт

Запах с каждым шагом становился всё более отчётливым. Зверь, оставивший его, был если и не величиной со слона, но всё равно очень крупный: он ломился через лес напрямик, не петляя, оставляя во влажной почве глубокий отчётливый след.

Касе казалось, что она почти видит впереди широкую, как дверь, спину зайца, слышит, как свистит ветер в его огромных, как крылья самолёта, ушах, различает каждый волосок на его маленьком, но всё равно большом хвостике, и вот-вот вцепится зубами в его гигантскую пятку…

– Поймала! Поймала! Пойма…

Земля под Касей вдруг разверзлась, и она с недостойным в её возрасте визгом провалилась в какую-то яму.

А в это время…

Казалось бы, опыт должен был научить Дмитрия Олеговича, что Кася – взрослая опытная выжловка, и искать её по лесу смысла не имеет, сама вернётся, когда набегается. Но вчерашний странный разговор о зайцах заставлял испытывать смутное беспокойство. Поэтому Дмитрий Олегович сделал сначала шаг, потом другой, и вскоре уже бежал меж ёлок и сосен, пытаясь разобрать Касин голос.

И поначалу азартные возгласы собаки слышались вполне отчётливо, и даже шум автотрассы не слишком их заглушал. А потом Дмитрию Олеговичу послышалось, будто Кася завизжала.

– Кася! – закричал Дмитрий Олегович. – Кася, ты цела? Кася, отзовись!

Но Кася не отзывалась.

В яме

Придя в себя, Кася задрала голову, чтобы понять, откуда она упала. Вверху голубел квадрат неба, по краям которого виднелись высохшие зонтики прошлогоднего борщевика. Встав на задние лапы, Кася попробовала дотянуться до одного из краёв, однако её роста тут явно было недостаточно. Вот если бы тут был Дмитрий Олегович…

Мысль о хозяине сначала Касю воодушевила. Сейчас он придёт и вытащит её отсюда. Но в следующий миг она поняла, что не придёт и не вытащит. А виновата она в этом сама. Кричать нельзя: если случайные люди узнают, что она говорящая – бед не оберёшься, ещё хуже, чем в яму провалиться.

Кася огляделась по сторонам, и первое, что она увидела – собачий скелет, обтянутый облезшей и поеденной личинками кожей с клочками шерсти. Скелет лежал в дальнем углу на куче сгнивших тряпок.

Значит, лаять тоже бесполезно. Никто не услышит.

– Бедная я, бедная, – прошептала Кася и заплакала.

И в это время сверху на неё кто-то посмотрел.

Заяц

Это был он, заяц, за которым она гналась. Огромный, больше Дмитрия Олеговича. Вязаная шапка сдвинута на затылок, рваные ушищи задиристо топорщатся, из уголка рта торчит дымящаяся сигарета.

Заяц затянулся, вынул сигарету изо рта, и презрительно выпустил дым в морду Касе. Сквозь клубы она заметила, что левый верхний резец у зайца золотой.

– Ах, ты!.. гад! Это ты меня заманил! Я тебя узнала! Это ты вчера купить меня хотел! Эй, прыгай сюда, собака сутулая! Я тебя порву здесь! – зарычала Кася.

Но заяц не сказал ни слова, просто ушёл. И Кася поняла, что так здесь и умрёт.

Прохожий

Вообще лес рядом с деревней был довольно оживлённым местом. Кроме животных в нём часто встречались люди, как правило – пенсионного возраста. Они ходили по лесным тропинкам, активно перебирая лыжными палками, и называли это скандинавской ходьбой.

Вот и сейчас Дмитрий Олегович заметил прохожего далеко впереди.

– Эй, подождите! – крикнул он. – Вы здесь собаку не видели?

Прохожий будто и не слышал его окрика, шёл себе и шёл, даже не оглянулся. Дмитрий Олегович попытался его догнать, но запутался в молодом ивняке, а когда, чертыхаясь, выбрался на открытое место – дренажный ров, тянущийся вдоль заброшенного поля – прохожего и след простыл.

Рекогносцировка