Собеседник. Выпуск 3

Под ее руками брызнул пучок изумрудных искр, словно под колпачком индикаторной лампочки подожгли бенгальский огонь. Стрелки приборов с такой яростью метнулись вправо, что казалось, погнулись, ударившись об ограничители. Пилот и механик, обернувшись, глядели на центральный пульт. Никто не сказал ни слова, потому что всем было ясно, что произошло, и никто не знал, почему все происходит так, а не иначе. Да, свихнувшийся энергораспределитель гнал всю мощность энергобаков на один-единственный прибор - и именно тот прибор, который мог в сложившейся ситуации спасти если не экипаж корабля, то во всяком случае те тысячи людей, которые не успели покинуть угрожаемой зоны.

Дингль это мог... Вернее, смог бы, если бы корабль продержался в воздухе еще две с половиной минуты. Потому что ровно столько времени требовалось динглю на прогрев.

Продержится ли «Антилор»? Еще две минуты двадцать секунд. Эльза сжала руки так, что сквозь кожу проступили синие жилки. Спокойно, командир, спокойно. Не нужно, чтобы тебя видели такой. Хотя - кто увидит? Оратов и Финдлей замерли, не отрывая глаз от пульта, на котором через две минуты и десять секунд должна загореться надпись: «Преобразователь к пуску готов». И тогда механик врубит стартер дингля.

Они не поднимутся на орбиту.

Они не дотянут до океана.

Этого дингль не может.

Но они спасут планету от чудовищного взрыва, потому что они вообще УЙДУТ ИЗ ЭТОГО ВРЕМЕНИ.

И это сделает дингль.

Три пары глаз не отрываясь глядели на часовой циферблат -оставалось две минуты и пять секунд. Ни у кого почему-то не появилось мысли, что энергоподача на дингль может прекратиться, как это было с генератором защитного поля или с тормозными двигателями. Дингль был вне подозрений, дингль был вне случайностей. Дингль - не сердце корабля и не мозг, потому что и сердце, и мозг имелись на любом другом звездолете. Дингль -волшебная палочка, магический талисман, вложенный мудрыми человеческими руками в этот единственный в мире корабль...

Минута пятьдесят две секунды...

Неотрывно следили Эльза, Оратов и Финдлей за бегом секундной стрелки, и так же неотрывно были прикованы их мысли к динглю. Дингль... По-настоящему - «обратный энерговременной преобразователь Атхарваведы», но никто и никогда не называл эту установку ее именем. Только - дингль!

Минута двадцать пять секунд...

А между тем «Антилор» мчался к Земле. Единственный звездолет, которому разрешили посадку на поверхность планеты; единственный носитель единственного дингля, единственный трансгалактический лайнер, который вообще имело смысл запускать в межзвездное пространство.

С тех пор, как в начале века без особых теоретических, но с некоторыми чисто конструктивными трудностями была достигнута скорость, весьма близкая к скорости света, и в разное время на различных околоземных верфях было построено девятнадцать звездолетов, со всей остротой встал вопрос о преодолении времени. Жители планеты дебатировали вопрос: имело ли вообще смысл запускать корабли, которые, в силу этого проклятого парадокса времени, смогут вернуться обратно только через несколько десятилетий, если не столетий? Порочный круг, из которого не вырваться: увеличивается скорость, и, казалось бы, сокращается время возвращения домой. Но неумолимо возрастает разрыв между отсчетом времени в системе корабля и в системе Земли. Чем фантастичнее скорость, тем медленнее движутся стрелки корабельных часов. И возвращение корабля теряет смысл. Получается - чем лучше, тем хуже. И действительно, хорошего вышло мало - из восемнадцати кораблей, посланных в просторы галактики, за три четверти столетия вернулось только два - инфраскоростная модель Балабина и лайнер Атхарваведы, облетевший Шестьдесят Первую Лебедя. Атхарваведа открыл несколько планет, одна из которых получила его имя, и он же выдвинул принцип преобразования энергии в обратное время. Традиционно остроумные физики, четверть столетия доводившие мысли Атхарваведы до реального воплощения, дружно именовали новую установку «темпоральным холодильником» и утверждали, что возятся с нею исключительно из удовольствия насолить старику Эйнштейну, ибо уже давно установлено, что из всех мыслителей, когда-либо живших на Земле, именно этот ученый умудрился сделать открытие, принесшее всем ученым столько всяческих неприятностей.