Собеседник. Выпуск 3

В этом спектакле Товстоногов прослеживает социальнопсихологические корни мещанства, которое, увы, не стало лишь достоянием истории, но упорно цепляется за жизнь и в наши дни. Старик Бессеменов в талантливейшем исполнении Лебедева - это, прежде всего, собственник и стяжатель, несокрушимый в своей убежденности, что живет он единственно правильно. Его деспотизм не просто выражение крутого нрава, но порождение его житейской философии, согласно которой жизнь существует ради таких, как он. Поэтому он полон собственного значения, поэтому он не терпит ни малейших возражений со стороны окружающих, и рабочий человек Нил, который совсем не боится его и разговаривает с ним как равный с равным, для него враг номер один.

Понятно, что жизнь вступает в противоречие с неподвижным и несокрушимым «кодексом веры» Бессеменова, люди вокруг живут по-своему, не считаясь с его волей, и даже дети - Петр и Татьяна -стараются вырваться из-под власти отца. Правда, Петр - вариант мещанина новой формации, способный лишь на либеральную фразу, «бывший гражданином полчаса», но и на него отец не может положиться как на продолжателя своего дела: старик Бессеменов -одинок, бесплоден, вполне оправдывает свою фамилию.

Лебедев играет Бессеменова волевым и по-своему умным, но и силы этого человека, и ум его растрачены втуне, на мел кие и недостойные цели, на упорное противодействие жизни с ее стремительным движением, с ее человеческим многообразием и развитием, независимым от того, что стремится сохранить и утвердить навсегда старое поколение в лице своих «идеологов» - мещан.

Спектакль начинается и заканчивается живым «групповым портретом», где в центре Бессеменов, где рядом его родственники и знакомые и где находится место с краю и Нилу. «Фотография» парадна и неподвижна, кажется, что она декларирует единство, но как только начинается действие, всякое единение нарушается мгновенно, и взаимная вражда разделяет людей.

Кроме этого «портрета», во внешнем решении спектакля нет, пожалуй, никакой особой изобретательности - и, конечно, не от недостатка фантазии режиссера, но потому, что постановщик принципиально верен замыслу Горького, сосредоточившего все свое внимание на внутренней жизни героев. Действие происходит в одной и той же обширной комнате дома Бессеменовых, где стоит большой обеденный стол, где есть интимный уголок у окна. Сюда выходят несколько дверей из других помещений, и здесь - эпицентр всех событий, происходящих в доме. На стенах висит множество

фотографий, как бы перекликающихся с «групповым портретом», и люди, словно сошедшие с фотографии, оказываются удивительно понятными нам в своих жизненных проявлениях. Никто из них не несет на себе ярлычка - «мещанин»: ведь и в реальной жизни мещане предстают в облике обычных людей - со своими сложными отношениями, с неудовлетворенностью жизнью, с недовольством самим собой (более всего - из-за незначительности достижений), с тоской по счастью, с бессилием что-либо изменить, со своими нервами и вспышками истерии, со своим одиночеством. И среди них -светлые, словно живущие в ином измерении, - Нил и любящая его Поля...

Нил в этом спектакле (в исполнении К. Лаврова) - своеобразен и современен. В нем тоже нельзя не ощутить опыта тех семидесяти с лишним лет, которые прошли со времени написания пьесы. В 1901 г. машинист Нил был провозвестником нового, человеком, который страстно, не боясь громких фраз, отстаивал свою веру в будущее, свои надежды на победу рабочего класса. Нил в спектакле БДТ -человек, как бы уже знающий, что произошло на протяжении первых двух третей нашего века: он уже чувствует себя победителем, он спокоен, негромок, уверен в себе, всегда бодр и деятелен - лозунги в его устах показались бы излишними. Нил противостоит мещанам как человек, который любит свой труд и в труде видит красоту и смысл своего существования.

Думается, что именно здесь проходит водораздел между мещанами и остальными людьми на свете: мещанин - человек, всецело

поглощенный своим благополучием, воспринимающий труд как тяжкую обязанность, лишь как средство к достижению благополучия. Другое дело - человек, для которого радостен сам процесс труда, который в любом деле может найти «живинку», проявить творческое начало и который живет во имя своего дела, призвания, служения людям. Именно таков Нил.

Режиссер не должен «умирать» в авторе