Собирая воедино (ЛП)

Мама наклоняется вперед, в ее глазах плещется страх и отчаяние.

— Весь прогресс, которого ты достигла в Фэйрфаксе, исчезнет, если ты продолжишь с ним видеться. Ты понимаешь?

— Кем он мне приходится? — шепчу я.

Моя мать сопротивляется.

— Он был и есть твоя точка отсчета. Корень твоих проблем.

— Хватит говорить загадками. Просто скажи правду, — умоляю я.

— Виктория, я не собираюсь делать это прямо сейчас.

Она встает и я иду за ней, разочарованная тем, что она не хочет мне помочь.

— Я выдержу все, что ты мне скажешь. Это не сломает меня.

Ладно, ладно. Я немного преувеличиваю, но я в таком отчаянии.

Моя мать улыбается и обходит стол. Она касается пальцами моей щеки. Убирает волосы за ухо.

— Ох, Виктория. Оглянись, дорогая. Ты уже сломлена и во мне нет ни единой частицы, которая хочет видеть, как ты разрушаешься еще сильнее.

Повисает молчание.

— Увидимся позже, — наконец говорит она. Поцеловав меня в щеку, она бежит к двери, словно приспешники Сатаны наступают ей на пятки.

— Ты когда-нибудь поверишь мне насчет Уэса? — кричу я.

Она останавливается и оборачивается.

— Как я могу? Ведь я знаю правду.

Я громко сглатываю, боясь слов, которые собираюсь произнести.

— Если ты не веришь мне, тогда не приходи больше.

Она вздрагивает от моих слов, как и я сама.

— Ты же не серьезно?

— Серьезно. Практически все в этом месте думают, что я вру, и ты должна быть последним человеком, который думает так же.

Она высоко поднимает голову, глядя на меня царственно и сдержанно, как делала, когда я была еще ребенком. Ее губы сжаты в тонкую линию. Побелевший кулак, сжимающий ручку сумки — единственный признак того, что она злится.

— Очень хорошо, если это то, чего ты хочешь, тогда считай, что мы договорились.

Не говоря больше ни слова, она разворачивается и уходит.

ГЛАВА 8

— Все должны успокоиться! — кричит одна из ночных медсестер.

Она стоит перед телевизором, держа над головой прозрачную миску, заполненную маленькими кусочками бумаги, на которых написаны наши имена. Включен свет, занавески задернуты. Столы отодвинуты в стороны, а стулья стоят дугой по восемь штук в три ряда, повернутые к телевизору. Экран голубой, с медленно перемещающейся по нему символикой DVD. Последний десять минут я наблюдаю за этой эмблемой, ожидая, что она, наконец-то, доберется до правого угла.

Грустно, что мой день проходит именно так. Каждый четверг у нас кинопоказ. Если спросить медсестру или доктора, то они ответят, что большинство пациентов это «воодушевляет». Но воодушевляет это просто приукрашенное слово для вынуждены. Если только из глаз не течет кровь или ты не бьешься в конвульсиях на полу, ты должен быть в комнате отдыха на кинопоказе.

Все вокруг меня шикают и смотрят на Сьюзан.

— И шанс выбрать сегодняшний фильм выпадает. Сьюзан вытаскивает имя и ставит миску.

— …Луиз!

Когда была очередь Ригэн, она выбрала Прерванную жизнь. (Примеч. ред. Прерванная жизнь — фильм, повествующий о жизни группы девушек в психбольнице и после побега из нее.) Они заставили ее выбрать по-новому. Следующим выбранным фильмом стала Сибил. (Примеч. ред. Сибил — трагическая история страдающей от многочисленного расщепления личности молодой женщины Сибил, которая показывает последствия нечеловеческих издевательств со стороны её матери.)

Не стоит говорить о том, что Ригэн больше не давали выбрать фильм.

— Луиз, какой фильм ты хочешь сегодня посмотреть?

Взрослая женщина потирает руки, обдумывая вопрос, словно ответ на него является самым важным событием в ее жизни.

— Звуки музыки! — наконец выдает она. (примеч. ред. Звуки музыки — фильм-мюзикл, главную роль в котором исполнила Джули Эндрюс.)

Среди тихих аплодисментов и возгласов одобрения, раздается рычание Ригэн.

— Снова этот фильм? Мы видели его уже раз десять! Мы поняли. Джули Эндрюс умеет петь.

Медсестра округляет глаза.

— Не важно. Очередь выбирать за Луиз.

— Тогда можно мне вернуться в мою комнату, пожалуйста?

— Нет.

— Я сказала, пожалуйста.

— А я сказала нет.

Ригэн ерзает на стуле. Из всех стульев, она выбрала тот, который стоит справа от меня. По непонятным для меня причинам, она приклеилась ко мне. По правде говоря, не так уж это и плохо. Здорово, что здесь есть с кем поговорить.

«У тебя есть дочь!» — подсказывает мне мой разум.

Мгновенно во мне просыпается чувство вины, и я поглаживаю Эвелин по спинке. Конечно же, у меня есть моя дочь, но иногда приятно поговорить с тем, кто ответит тебе. Я люблю прекрасную улыбку Эвелин и ее пухлые щечки. Люблю то, как она смотрит на меня, словно я центр Вселенной. Я люблю все это, но мне также нужно пообщаться и с кем-то постарше.