Пенелопа одна. Благословенное одиночество! Кастрюли могут подождать. Пенелопа прошла в гостиную. Вечер обещал быть холодным, и она чиркнула спичкой, зажигая огонь в камине. Когда заплясали язычки пламени, поднялась с колен, подошла к письменному столу и отыскала вырванный из газеты клочок с объявлением аукциона «Бутби», к которому неделю назад Ноэль привлек ее внимание. «Пришло время звонить мистеру Рою Брукнеру», — сказала себе Пенелопа. Она положила клочок на середину стола, поставила на него тяжелое пресс-папье и возвратилась на кухню. Выдвинув ящик буфета, отыскала небольшой острый нож для чистки овощей, поднялась наверх. Ее спальня была залита золотистым светом. Лучи закатного солнца, протянувшись через западное окно, играли на серебряных вещицах на туалетном столике, отражались в зеркалах и стеклянных вазах. Пенелопа положила нож на туалетный столик и открыла дверцу большого старинного гардероба, еле втиснувшегося под скошенный потолок. Он был полон ее одежды. Она начала охапками вынимать вещи и класть их на кровать. Ей пришлось не один раз прогуляться туда-обратно, и вышитое покрывало на ее кровати скоро совсем скрылось под ворохом сваленной на него одежды. Спальня стала похожа на ларек на церковном благотворительном базаре или женскую раздевалку на каком-то веселом празднике.
Зато гардероб теперь был пуст, и открылась его задняя стенка. Много лет назад она была обклеена темными обоями с тиснением, под которыми виднелись вертикальные филенки, стянутые ремнями, — так в старину крепили остов мебели. Пенелопа взяла нож и, протянув руку в просторное нутро шкафа, пробежалась пальцами по неровной поверхности обоев, определяя границы заклеенного пространства. Она нащупала место, где кончались обои, вонзила туда нож и повела его вверх, точно вскрывая конверт. Она внимательно высчитывала размеры: два фута по вертикали, три по горизонтали и еще два фута вниз. Вырезанный с трех сторон прямоугольник осел и прогнулся вниз, открыв предмет, который был спрятан под ним последние двадцать пять лет, — потертую старую картонную папку, перевязанную тесемкой. Она была прикреплена к филенкам из красного дерева клейкой лентой.
Вечером Оливия позвонила Ноэлю:
— Как успехи?
— Все сделал.
— Нашел что-нибудь стоящее?
— Ровным счетом ничего.
— Бедняжка! — В голосе Оливии явно слышались насмешливые нотки, и Ноэль беззвучно ругнулся. — Не самое приятное занятие, и все безрезультатно. Ну ничего, не огорчайся. В следующий раз повезет больше. Понравилась тебе Антония?
— Недурна. Похоже, она положила глаз на садовника.
Он думал, что такая новость шокирует Оливию, но ничего подобного не произошло.
— Интересно! — сказала она. — А что он собой представляет?
— Странноватый парень.
— Странноватый? Ты хочешь сказать, чудак?
— Нет, я хочу сказать, именно странноватый. Как рыба, вынутая из воды. Он такой же садовник, как я герцог Эдинбургский. Из состоятельной семьи, получил отличное образование — и работает садовником! Как это прикажете понимать? Больше того — не водит машину и не пьет ни капли спиртного. И не улыбается. Нэнси убеждена, что тут кроется какая-то мрачная тайна, и на сей раз я склонен с ней согласиться.
— А как к нему относится мама?
— Ну, ей-то он, конечно, нравится. Можно подумать, она обрела нового родственника.
— В таком случае, я не стала бы беспокоиться. Мама не дурочка. Как она выглядит?
— Как обычно.
— У нее усталый вид?
— По-моему, ничуть.
— Ты говорил с ней об этюдах? Спросил ее?
— Не обмолвился ни единым словом. Если они когда-то и существовали, она, вероятно, забыла о них. Ты же знаешь, какая она рассеянная. — Ноэль помедлил, потом осторожно продолжал: — В воскресенье к ланчу приехала Нэнси. Начала повторять высказывания Джорджа насчет новой страховки и так далее. Ну и вышел небольшой скандал.
— Ах, Ноэль!
— Но ты же знаешь Нэнси. Бестактная дура.
— Мама расстроилась?
— Пожалуй, да. Я постарался все загладить. Но, думаю, к ней теперь уже и вовсе не подступиться с этими этюдами.
— Но это ее дело, они принадлежат ей! Спасибо тебе, что отвез Антонию.
— Не за что.
В понедельник, к тому времени как Пенелопа спустилась вниз, Данус был уже в огороде, готовил грядки под овощи. Потом подъехал почтальон в своем красном фургончике, затем, важно восседая на велосипеде, подкатила миссис Плэкетт с новостями: в Пудли распродажа хозяйственных товаров, почему бы миссис Килинг не приобрести себе новую лопату для угля? Они обсуждали эту проблему, когда появилась Антония, и Пенелопа представила ее миссис Плэкетт. Они обменялись любезностями и занялись делами. Миссис Плэкетт вынула из сумки фартук, взяла пылесос, пыльные тряпки и пошла наверх. В понедельник она убирала спальни. Антония начала поджаривать себе бекон на завтрак, а Пенелопа ушла в гостиную, закрыла дверь и села к письменному столу, где стоял телефон.
Было десять часов утра. Она набрала номер.
— Аукцион «Бутби», отдел изящных искусств. Чем могу служить?
— Могу я поговорить с мистером Роем Брукнером?
— Подождите минутку.
Пенелопа немного нервничала.