Собкор КГБ. Записки разведчика и журналиста

— Хватит трепаться, Ленька. Ты пришел в «Известия» с солидным багажом, недаром тебя печатают почти каждый день. А что касается Италии, то надо было выходить за меня замуж. И нас бы Ленька пригласил к себе в гости на Апеннины, скажем от имени коммунистической газеты «Унита». Правильно я говорю?

— Правильно. — Я действительно мог это сделать. — И повозил бы вас по разным городам и весям.

— Вот так-то, Натали. Жалеешь, что не вышла за меня замуж? Только честно скажи. А Ленька — мой лучший друг.

Это была удивительная встреча. Мы проводили Наташу-Натали домой. И еще погуляли молча вдвоем, прежде чем расстаться.

— Ну как? — спросил Володя грустно.

— Нет слов, Володька. Ты, конечно, проиграл тогда. Надо было побороться. Такую женщину не по кабакам водить, а по театрам. Кстати, можно я ее приглашу в Большой?

— Только через мой труп.

В голосе Володи появился металл, и мы закончили разговор. Я уехал в свой вечный город, и текучка унесла всю лирику воспоминаний о Натали. А потом, в следующий мой приезд в Москву, мне поручили вместе с одним из коллег по ведомству срочно подготовить брошюру о злодействах израильской разведки Моссад. Коллега прекрасно знал французский, а большая часть закрытых материалов была именно на этом языке. Писали мы наше произведение в известинском доме отдыха «Пахра», где нам выделили отдельную дачу. Отдыхающих было мало, ибо работали мы в середине зимы. Столовая была практически пуста, и за наш столик подсел за компанию инженер, который работал на строительстве нового фасада редакции «Известий». Меня, как «знаменитого собкора» газеты, он признал сразу. Мой коллега представился дипломатом, который дружил со мной якобы со студенческих времен. За завтраком, обедом и ужином болтали о разном, а в основном рассказывали анекдоты. Однажды утром наш знакомец, оказавшийся хорошим остроумным парнем, обратился к нам с просьбой:

— Ребята, вы не смогли бы завтра выйти к завтраку хорошо выбритыми и прилично Одетыми?

— А что, намечается какой-нибудь дипломатический прием?

— Ко мне на субботу и воскресенье приедет любимая женщина, и я хотел бы похвастаться перед нею моими знаменитыми знакомыми. В общем, чтобы форма соответствовала содержанию.

— Ну что же, хорошо. Мы согласны. К завтраку джентльмены будут в надлежащей форме.

Утром мы с «дипломатом» тщательно побрились, надели белые рубашки, повязали галстуки и облачились в костюмы. За столом никого не было. Заняли свои места, не обращая внимания на вытаращенные глаза нашей официантки Зиночки, привыкшей видеть нас в расхлестанной спортивной форме. Наш знакомец, Виктор, появился минут через десять, бережно держа изящную даму под руку. Светлана, как представилась она, была красива, в меру кокетлива и немногословна.

— А скажите, — спросила она меня, — вы, случайно, не помните Наташу, с которой познакомились однажды, будучи в Москве? Впрочем, видели вы ее всего один раз в Доме журналиста. Она моя подруга и до сих пор вспоминает о вашей мимолетной встрече.

Ну конечно же я вспомнил. Вспомнил, но ничего не сказал в ответ. Из врожденной, вернее, профессиональной осторожности. А потом Светлана уехала. Кончился отпуск и у Виктора. Прощаясь, он сказал мне:

— Мне твой (мы перешли на «ты») дипломат не понравился. А тебя я приглашаю на свой день рождения через три дня. Ты еще не уедешь в Италию?

— Нет. У меня еще дела в Москве. Так что спасибо за приглашение. Обязательно приду.

Я выбрал из своих итальянских запасов какой-то подарок Виктору и приехал в его холостяцкую квартиру к назначенному часу. Гости были в сборе. Светлана на правах хозяйки представила меня присутствующим и усадила на стул. Начались тосты, поднялся обычный застольный шум. Неожиданно зазвенел входной звонок. Светлана побежала встречать запоздавшего гостя. И вошла она… Вы догадались? Это была Натали. Светлана усадила ее рядом со мной на пустовавшее место.

— Доволен? — спросила она у меня, хитро улыбаясь.

— Спасибо тебе, Света.

А потом начался ураган любви — другого слова не подберу. У нее была кооперативная однокомнатная квартирка на Красной Пресне. А у меня в московской резиденции находилась младшая дочь, которой было безразлично, когда приходит домой вечно занятый и засекреченный папа. У нас с Натали было всего пять дней. Я должен был возвращаться в свой римский корпункт, в котором пребывали жена и старшая дочь Оля.

…Последняя ночь. Утром уже наступившего дня я отбываю вагоном «Москва — Рим» с Белорусского вокзала. У Наташи на глазах слезы.

— Я приду тебя проводить на вокзал?

— Там будут родственники и друзья…

— Не важно. Я останусь незаметной для всех, кроме тебя.