Соблазнение без правил

Ох, она уже это знала. Лия отбросила в сторону желание спросить его об этом, успокаивая себя тем, что будет еще много времени все обсудить. Не стоило давить на него сейчас, да и что бы это дало?

«Но разве не этим ты занимаешься всю свою жизнь? Делаешь то, что хотят другие люди. Делаешь то, чего от тебя ожидают. Хочешь, чтобы твой брак был таким? Избегаешь болезненных тем, чтобы все оставалось как есть? Чего ты боишься?»

Ох, но она знала ответ. Он все это время был внутри ее, если бы у нее только хватило храбрости на него взглянуть. Только она никогда не была храброй до этого момента. До того, как влюбилась в Рафаэля Наварро.

Лия не была хорошей, тихой девочкой, как хоте ли ее родители. Поэтому она пыталась быть такой, какой ее хотели видеть, — хорошей, тихой и послушной. Чтобы они гордились ею.

Только она не была такой с Рафаэлем, никогда, но в любом случае она не знала, что он чувствует к ней, значит, ей нечего терять?

Лия любила его, а значит, ее страх не имел значения.

— Это ваше с мамой фото? — спросила она.

— Да. Ты нашла футболку? — Его взгляд помрачнел, стал стальным.

Понятно, что он не захочет говорить о фотографии.

— Нашла, — сказала она. — Милое фото, Рафаэль. Почему оно на дне ящика?

Она задвинула его.

— Потому что я его туда положил. — Он повернулся к двери. — Констанция скоро приготовит ужин. Мы можем спуститься?

Понятно, что это не просьба.

Лия не двигалась.

— Как только ты его увидел, ты изменился в лице. Почему?

— Позже расскажу. — Он небрежно повел плечом.

— Нет, сейчас.

Рафаэль был на полпути к двери, но остановился. Он выглядел суровым и неприступным.

— Мне не очень нравится, когда ты требуешь от меня ответов.

— Ты снова поступаешь так, будто тебе все равно, — категорично сказала она. — Только я знаю, что это не так. Что с твоей мамой, Рафаэль?

— Хочешь, чтобы я накричал на тебя? Начал швыряться вещами, как ребенок?

— Злость не превращает тебя в Карлоса, — тихо сказала Лия. — Не старайся.

Внезапно внутри его что-то щелкнуло. Напускная холодность резко выделялась на фоне страсти, которая горела внутри. Он всегда говорил непринужденно, обсуждая что-то важное. В своей спокойной, пугающей манере отдавал приказы. Он никогда не терял самообладания. Всегда держал себя в руках.

— Кроме моментов, когда я с тобой.

— Думаю, ты ошибаешься, — резко сказала Лия, глядя прямо в серебристо-серые глаза Рафаэля. Она не знала, откуда взялась смелость.

Это было испытание, и они оба это знали.

— Ошибаюсь? — эхом отозвался он, мягкий тон был привычным, но угрожающим. — Уверена?

Он раскинулся в кресле напротив, с расстегнутыми пуговицами на рубашке и закатанными рукавами, расслабленный и такой невероятно привлекательный, что ей было трудно дышать.

— Конечно, ошибаешься. — Ей пришлось сказать это снова потому, что хотелось увидеть, как вспыхивает серебро в его глазах, и потому, что ей нравилось это говорить. Нравилось дразнить тигра, сидящего напротив. — Деньги не всегда все решают.

— Говорит женщина, которая ни дня не голодала. — Он наклонил голову.

Лия покраснела: потому что это, конечно, была правда.

— Я не говорю, что деньги бесполезны и что на них нельзя купить счастье. Но такое счастье недолговечно.

— Но разве оно не зависит от того, сколько у тебя денег?

— Ладно. — Лия смотрела в завораживающие глаза напротив, чувствуя, как сердце начинает колотиться сильнее. — Тогда возьмем то, сколько у тебя денег, разве ты счастлив, ваше высочество?

— Конечно, счастлив, — таким же тоном ответил он.

Если бы она так пристально не смотрела на него, то не заметила бы блеск в глазах, но ей все же удалось.

— Правда? — Она не двигалась. — Тогда что делает тебя счастливым?

— Этот разговор неуместен.

— Нет, уместен. Пока ты не скажешь мне правду.

Он отвернулся, затушив сигару в пепельнице и сделав глоток виски.

— Лучше начни говорить о чем-то интересном, а то у меня есть другие дела.

— Ты несчастен. И ты не хочешь об этом говорить.

— Думаю, для одной ночи достаточно. — Он отодвинул кресло и встал.

Лия не двигалась.

— Чего ты боишься, Рафаэль?

Он уже повернулся к двери, готовый уйти, но собственное имя заставило его остановиться. На секунду Лия подумала, что он молча уйдет.

Но он остался.

Рафаэль повернулся к ней, она едва успела вздохнуть, как он оказался перед ней, оперся руками о стол в нескольких сантиметрах от нее, серебристо-серые глаза были так близко, что она могла разглядеть в них угольные полоски.

— Нет, princesa, — сказал он скорее грубым, чем непринужденным голосом. — Такие темы под запретом, понимаешь?

Ее сердце билось так громко, что его слова она слышала с трудом. Он был так близко. Все, что нужно было сделать, — немного наклониться вперед, и ее губы накроют его.

— Какие темы? — хрипло спросила Лия.

— Все, что связано с нашей личной жизнью.

— Но что, если я хочу? Что, если я?…

— Тогда я больше не приду.

Он говорил ровно и спокойно, в его голосе слышались стальные нотки.

— Ты не против, если я буду… спорить с тобой? Или не соглашаться?

Снова этот блеск во взгляде, и на этот раз его жесткие губы расслабились.