Соблазнение на Коста-Рике

Впервые он действительно хотел ударить своего брата. Даже предательство Камиллы не доставило ему такой боли. Единственное, что мешало ему броситься через стол на Ксандера, была Скай. Ее слова.

Они сразили его наповал. Она оставила не только его, но и весь стол в шокированной тишине, когда по-царски удалилась из зала. Но как только шок прошел, ярость, которую он чувствовал по отношению к своему брату, исчезла.

«Ты любишь его».

Даже Анаис смогла это увидеть. И Бенуа знал, что Скай не такая уж хорошая лгунья.

Она была уязвима. А он хорошо знал себя. Он был эгоистичен и хотел подчинить ее своей воле. В голове крутился калейдоскоп его проступков, бесчисленное количество разбитых сердец, брат… Даже раньше, когда он боролся со своей эгоистичной натурой, он едва ли мог притворяться, что предлагал Камилле нормальные отношения. В той паре его практически не было, он работал круглосуточно на свою компанию, даже тогда он был законченным эгоистом. И он погубит Скай. Он понимал это и просто не мог этого допустить.

Предателем оказался не Ксандер. Предателем был он сам.

Он остановился перед дверью своей спальни. Он знал, что она будет там. Ему нужно было успокоиться, погасить бурлящие эмоции, которые заставляли его чувствовать себя слабым. Это была ее вина.

Он нашел ее сидящей на краю его кровати. Она ждала его. Гладкий шелк ее кремового платья выглядел идеально. Но Бенуа знал, что идеальных вещей не бывает.

— Я договорился, что самолет доставит тебя туда, куда ты захочешь, — объявил он мягким и совершенно бесстрастным тоном.

— А зачем мне куда-то уезжать?

Она говорила так же спокойно и ровно, как и он, и это привело его в ярость.

— Потому что наша сделка заключена, — прорычал он, не в силах и дальше проявлять чудеса выдержки, которой он так гордился всего несколько мгновений назад.

— Что ты имеешь в виду? Мы не женаты, компания…

— Компания — это семейное дело, а ты не член семьи.

Он мог видеть, что его слова попали точно в цель и ранили ее сильно, как и предполагалось. Но от этого чувство вины не стало слабее.

— Значит, они просто поменяют свое мнение? — спросила она, глядя на него с подозрением.

— Мне надоело, что мои предки манипулируют мной из загробного мира. Думаю, ты согласишься со мной.

— У меня нет особого выбора, — сказала Скай. На этот раз что-то странное скользнуло в ее взгляде. Он проигнорировал это, ему нужно было сосредоточиться. — Я…

— У тебя есть то, что тебе нужно. У тебя есть карта, так что можешь уезжать.

— Что, если я захочу остаться? Возможно, ты не готов это услышать, — сказала она.

Он знал, чего она хочет — он хотел этого сам, — но не мог позволить ей прикоснуться к себе.

Он знал, что, если она это сделает, он пропадет. И он уже слишком много потерял.

— Я сказал, что эта часть наших отношений подошла к концу.

— Я знаю, что ты сказал, и понимаю, почему ты это сказал.

Сочувствие и желание боролись в ее глазах.

— Ты был прав, когда обвинил меня в желании сбежать, но ты неправильно понял, почему я хотела это сделать, — сказала она, встала и сделала шаг ему навстречу. — И я думаю, что ты прячешься оттого же самого, пытаешься контролировать себя, отрицая это.

Она прижалась поцелуем к его губам — губам, которые он сжал, хотя каждая клеточка его тела бунтовала от потребности обнять ее.

— И поэтому мы оба чувствуем себя несчастными, — сказала она, еще раз целуя его, и положила руку на его чисто выбритую щеку.

Мягкость ее губ встретилась с твердой, неподвижной линией его собственных.

— Но с тобой мне хорошо. Я хочу быть рядом с тобой. И я хочу тебя. Потому что я…

Это было уже слишком. Он должен был остановить ее, прежде чем она скажет это снова, прежде чем она сможет объявить его своим, как она сделала это за ужином. Потому что он не думал, что сможет выдержать это. Он не думал, что сможет отпустить ее…

Его губы открылись для нее, прервав ее на полуслове, и, как если бы он открыл шлюзы, она влилась в него, в его рот, в его легкие, в его вены. Все его мысли и сомнения мгновенно утихли, все, что он ощущал, — это ее прикосновение, ее запах.

Его пальцы сжались в шелковистых прядях ее волос, и она тихонько застонала от желания. Ее руки легли на грудь Бенуа, прижимая его к себе.

Этого было недостаточно. Этот поцелуй не успокаивал его, ему нужно было больше. Но больше было совершенно невозможно. Иначе он погубит их обоих.

Он оторвался от ее губ и отвернулся, но не раньше, чем увидел шок и боль в ее выразительных глазах. Это было то, что он никогда не забудет до конца своей жизни.

— Повторяешь прошлые ошибки, Скай? Предлагаешь себя в подарок? Благодаришь меня за карту?

Она отпрянула, как будто ее ударили.

— Не говори так! Не надо!

Но он не мог остановиться. Слова были пеплом на его языке, боль в ее глазах обжигала его сердце, но это был единственный способ убедиться, что он не уничтожит ее полностью.

— Тогда не принижай себя, думая, что одна ночь и одно сексуальное пробуждение означают, что ты должна умолять меня, чтобы остаться со мной.