Соблазнение принцессы-дикарки

Однажды во дворе ее фермы появился мужчина, и жизнь, построенная, как ей казалось, на прочном фундаменте, заложенном поколениями, рухнула. В этом она обвиняла только Каэтано. Она поискала о нем сведения в Интернете и выяснила, что большинство СМИ льстят и заискивают перед государством Иль-д’Монтань и его нынешним лидером повстанцев.

Кэтрин переезжала в город. Она собиралась продать землю соседям и передать ферму в надежные руки. Когда Делани заявила, что останется, чтобы наблюдать за переездом, продажей и непостижимыми переменами в жизни, Кэтрин отмахнулась от нее.

– Ты слишком долго ухаживала за мной, – повторяла она снова и снова, пока Делани не признала материнскую правоту.

Вот так началась новая жизнь Делани, которой она не хотела.

Блестящие внедорожники приехали за ней рано утром. На этот раз из машины вышел только Каэтано.

Они уставились друг на друга. Он стоял за массивным, безупречно чистым автомобилем. Она была на крыльце, где попрощалась с матерью. Ее глаза были красными от слез, и она задавалась вопросом, как все это переживет.

– Ты не выглядишь довольной, малышка, – произнес Каэтано со своего места голосом, при звуке которого вдруг подул ветерок.

– Потому что я недовольна, – ответила она, хмуро глядя на него. – Ты был бы в восторге, если бы тебя оторвали ото всего, что ты знаешь, и заставили ехать в чужую страну, потому что кто-то решил, будто ты принц крови?

– Лучше думай не о кровном родстве, а об удовольствии, – предложил Каэтано, слегка изогнув жесткие губы.

Делани не очень заботило то, что он имел в виду под удовольствием.

– Если ты имеешь в виду все, что связано с браком, забудь об этом, – сказала она и сразу пожалела об этом. Ее щеки стали горячими. – Моя мама считает, что мне нужно поехать и узнать, каковы мои привилегии. Я говорю ей, что меня устраивает моя нынешняя жизнь, но она настаивает.

– Ты отказываешься выйти за меня? – спросил Каэтано, но не так, словно эта перспектива разозлила его. В его голосе не было ни надменности, ни угрозы. Он выглядел так, будто ее отказ позабавил его.

Делани была сбита с толку.

Она заговорила как можно решительнее, чтобы у него не возникло иллюзий:

– Я категорически отказываюсь выходить за тебя замуж. Потому что сама эта идея – абсурд. Я тебя не знаю.

И снова его едва заметная улыбка спровоцировала нестерпимый жар в ее теле.

– Позволь рассказать тебе о себе, – произнес он так, словно прочел ее мысли. – Я люблю трудности, Делани. Нет таких проблем, которые я не могу решить. И тебе лучше не испытывать меня.

Это было недвусмысленное предупреждение. Его глаза сверкнули, и Делани вдруг почувствовала себя так, словно она расцвела. Ее грудь отяжелела, по затылку, шее и спине пробежала дрожь. Она испытала непривычное и по-настоящему чудесное ощущение.

Не по своей вине она почти не обращала внимания на парней, с которыми выросла. Но, скорее всего, причина в том, что никто из них не смотрел на нее так, как Каэтано, и не заставлял почувствовать себя желанной. Одним взглядом он превратил ее из деревенской девушки в принцессу.

В глубине души она в самом деле чувствовала себя иначе. Она понимала: даже если она снова вернется на ферму, то уже не станет прежней.

– Я ожидал, что твоя мать проводит тебя, – сказал Каэтано, и она задумалась о том, как долго она стоит на крыльце и пялится на него.

Должно быть, прошло не меньше двух минут, потому что он уже стоял не за своей машиной, а напротив Делани. Она не сомневалась: если она вдохнет, то услышит запах его тела – пряный и соблазнительный. Больше всего Делани хотелось прикоснуться руками к своим горячим щекам, но она не собиралась показывать Каэтано свои чувства.

Она хмуро посмотрела на сумку, которую Кэтрин заставила ее упаковать.

– Мы с ней уже попрощались. Мы не обязаны делать это у тебя на глазах.

– Я понимаю, – мягко сказал он. – Расставание было тяжелым.

На самом деле Делани едва не умерла, хотя больше не плакала. Более того, Каэтано Арчиери не должен видеть ее слезы. Она внимательно взглянула на него. Сегодня на нем был другой костюм, который заставил ее пересмотреть свое отношение к деловым костюмам, потому что на Каэтано он выглядел хорошо. Даже на ферме, где ему следовало выглядеть глупо в такой официальной одежде.

Но как бы хорошо он ни выглядел, он – причина внезапной перемены в жизни Делани. Она с трудом подняла свою сумку, а потом практически прикусила язык, чтобы ничего не сказать, когда Каэтано отобрал у нее сумку и поставил ее на землю.

– У моей женщины будет много обязанностей, как и у меня, – сказал он таким тоном, словно зачитывал королевский указ, – но она не будет таскать свои вещи, пока я жив.

Он проводил ее к машине, подняв палец в направлении одного из внедорожников с тонированными окнами. Поднятый палец, очевидно, был призывом к действию, потому что дверца машины немедленно открылась. Когда Делани оглянулась через плечо, ее сумку грузили во внедорожник.