Соблазненная инопланетным воином

— Нельзя положить вишенку на кучу дерьма и назвать это мороженым. — Он хмурится, и я уточняю: — Речь идет не о создании демократии или свержении безжалостного диктатора. Речь идет о том, что ты пробиваешь себе дорогу к власти, доступным для тебя способом — идя по трупам.

— Думай, что хочешь. Твое будущее в любом случае останется неизменным, — его голос звучит отстраненно, как будто он читает по сценарию, и он отворачивается, очевидно, ему наскучил наш разговор.

— Я распоряжусь, чтобы тебе принесли еду, — говорит он, выходя.

Глава 14

АЛЕКСИС

Мне дали немного хлеба и сыра, а потом появился воин, который меня связал. Моя лазейка улизнуть исчезла. Неужели они вообще не спят?

Когда я выхожу на свежий воздух, солнце встает, касаясь земли розовыми лучами. Эта часть реки шире, чем я себе представляла, вода несется так быстро, что кажется размытым пятном.

Хорошо, что я не прыгнула.

Вдалеке вырисовываются горы, впечатляюще скалистые, без снега. Интересно, насколько близко мы к территории дракона?

— Иди, — приказывает воин, и я закатываю глаза, но двигаюсь быстрее. Он отводит меня всего на несколько кради дальше того, в котором меня держали, и я таращу глаза на женщин, которые все втиснуты в маленькое пространство. Здесь всего несколько стульев и крошечная ванна, и большинство женщин сидят на полу, уставившись на меня.

— Я буду снаружи, — говорит мне воин, явно предупреждая. Никаких шуток. Он перерезает веревку вокруг моих запястий, и я вздрагиваю, потирая ладонями отметины на коже. Потом я остаюсь наедине с десятью или двенадцатью женщинами.

Одна из них делает шаг вперед.

— Мы приготовили для тебя ванну, каталь, — говорит она, и я вздрагиваю при этом слове. И внезапно меня охватывает тоска по родному племени Дексара, что я готова расплакаться. Я не хочу ничего, кроме как спорить с ним за обедом, смотреть, как он слушает жалобщиков в Большой комнате, или свернуться калачиком рядом с ним на его огромной кровати.

— Не называйте меня так.

— Как пожелаешь, каталь.

Я снова закатываю глаза.

— Народ, вы поможете мне выбраться отсюда или как? Вы ведь знаете, что Дексар, вероятно, уже на пути сюда, верно? И черт возьми, он будет в бешенстве.

Я замечаю, что одна из женщин в углу бледнеет, но женщина передо мной прищуривается. Лицо у нее изможденное, но глаза темные и суровые, напоминающие мне орлиные. Она похожа на того, кто видел всякое дерьмо и больше не желает его видеть.

— Никто тебе не поможет, — мягко говорит Орлиные Глаза, хотя тон ее тверд. — Люди здесь видели слишком много страданий, чтобы отказаться от того, чем судьба так щедро одарила.

Я пристально смотрю на нее.

— Скоро вы увидите ещё больше страданий. Ты ведь это знаешь, да? — я вдруг отчаянно хочу, чтобы она увидела в этом смысл. — Я видела, как тренируются воины Дексара, и они пронесутся через этот лагерь, как торнадо, пока не найдут меня. Это не закончится благополучно для Варика.

Заговорила другая женщина. Она беременна и сидит в одном из немногих стульев.

— Мы сражались битву за битвой, всегда проигрывая. Наши воины немногочисленны, и наш катай обещал нам, что если мы поверим в него, то сможем жить мирной жизнью.

— Вы хотите мирной жизни? Присоединяйтесь к племени Дексара.

— Дексар — чудовище, — шипит другая женщина, и я оборачиваюсь, пораженная ядом в ее тоне. У нее длинные, великолепные черные волосы, хотя они спутаны и сальные. — Его племя уже большое и процветающее, но ему этого мало. Он забрал тебя и хочет спариться с тобой.

— Я люблю Дексара, — выпаливаю я, и в комнате воцаряется тишина. Это правда, я понимаю. На планете, где ему было бы так легко стать безжалостным диктатором, с такой огромной властью в руках, он каким-то образом оставался хорошим.

Я прочищаю горло, оглядывая комнату и женщин.

— Если бы все, чего он хотел, — это процветание своего племени, он мог бы сделать именно то, что Варик делает сейчас — заставить меня спариться с ним, как только мы встретились. Вместо этого он защищал меня, давая мне безопасность и позволяя мне узнать его. Варик — вот кто монстр.

Я выпаливаю последнюю фразу, и Орлиные Глаза подходит ближе.

— Ты будешь уважать нашего катая, — говорит она.

— Я уважаю тех, кто это заслужил. Ваш катай — не более чем обиженный мужчина, который не может справиться с тем, чтобы быть номером два, лишенный смелости и яиц, что быть номером один.

Орлиные Глаза смотрят на меня, ее рука дрожит, и я напрягаюсь, прекрасно понимая, что она собирается ударить меня. Я не собираюсь драться с женщиной, которая выглядит на шестьдесят или семьдесят лет.

Эти люди похожи на сектантов. Варик промыл им мозги, заставив поверить, что пророчество — это все, что им нужно для процветания. Таким образом, ему не нужно делать какую-либо работу, чтобы на самом деле создать это процветание, например, не злить парня, который практически управляет этой частью Агрона.

Женщина с черными волосами делает шаг вперед, отталкивая Орлиные Глаза.