Соблазненная инопланетным воином

— Да. Драгикс на самом деле не наш предок, но он последний из Великих.

Элли выглядит так, будто вот-вот упадет в обморок, ее лицо лишилось всякого цвета, а Невада выглядит так, словно съела что-то горькое. Лично я не знаю, чему верить. Мне бы хотелось думать, что Дексар издевается над нами. Но другие воины просто кивают, как будто это совершенно нормально, что дракон украл нашу подругу.

— И как нам ее вернуть? — шепчет Элли.

Дексар качает головой, и впервые на его лице появляется выражение жалости.

— Попытка найти логово Драгикса — это чистой воды самоубийство.

Элли игнорирует его фразу.

— Зачем дракону забирать Чарли? Она была ранена. Он ее съест?

Я пристально смотрю на Дексара, когда он снова элегантно пожимает плечами.

— Великий алчен и властен. Возможно, на ней было что-то такое, что привлекло его внимание.

Нас похитили посреди ночи. Большинство из нас были одеты для сна, и, думаю, что заметила бы, если бы на Чарли был массивный бриллиант на пальце или сверкающие камни в ушах.

Терекс кивает, и я подавляю панику, которая грозит поглотить, когда он и остальные собираются уйти. Я улыбаюсь Элли, и Невада кивает мне, когда они выходят.

Я наедине с Дексаром, и мне кажется, что каждый волосок на моем теле встревоженно вздымается, а мои мускулы напрягаются от осознания. Он изучает меня своими зелеными, как лес, глазами, а я изучаю его в ответ.

— Пойдем, — наконец произносит он, и его голос эхом отдается в огромной пустой комнате. — Я покажу тебе твои покои.

Я ожидаю, что он выведет меня из гигантского кради, но вместо этого он ведет меня глубже внутрь. Повсюду расставлены охранники, и через несколько мгновений я совершенно сбита с толку. Я и в лучшие времена не очень хорошо ориентировалась, а это место явно было создано для того, чтобы одурачить любого врага, который вздумает вломиться в него.

Темные коридоры узкие, а это значит, что любой, кто вздумает напасть, будет вынужден выстроиться в очередь, чтобы встретить мечи огромных стражников, которые стоят по стойке смирно, когда мы проходим мимо.

— Я останусь здесь? — спрашиваю я, пока мы продолжаем идти, и стены кради меняют цвет с темно-синего на королевский пурпур и, наконец, на темно-красный.

— Конечно, — бормочет Дексар. — Вы моя гостья.

Он говорит «гостья», как будто имеет в виду что-то другое, и я бросаю на него взгляд. Уголок его рта приподнимается, и я хмурюсь. По крайней мере, одному из нас весело.

Дексар останавливается перед великолепным куском материи того же рубинового цвета, что и стены, но она замысловато вышита какой-то золотой нитью. Он кивает одному из охранников, и тот вскакивает, отодвигая ткань в сторону.

— У тебя что, по дороге сюда руки отсохли? — бормочу я, прежде чем успеваю прикусить язык. Глаза охранника чуть не вылезают из орбит, и Дексар поворачивается ко мне. На мгновение он кажется немного смущенным, а затем, когда, кажется, до него дошло оскорбление, поднимает одну бровь.

Он улыбается, и что-то подсказывает мне, что веселье на его лице не сулит мне ничего хорошего, но он просто хмыкает и жестом приглашает меня войти в комнату.

— Ничего себе. — Я не могу не впечатлиться. Комната примерно в два раза больше кради, который я делила с Вивиан, и Дексар кивает в противоположную сторону комнаты, где был привязан еще один кусок материи в качестве двери.

Похоже, она ведет к тому, что в этом лагере считается ванной, и я провожу пальцами по одному из стульев, стоящих у другой стены, окруженных большими, замысловато украшенными подушками. Они аккуратно разложены на мягком голубом коврике, и мне сразу же хочется лечь на них и вздремнуть.

Дексар указывает на огромный деревянный сундук, окруженный сундуками поменьше.

— Они забиты одеждой, хотя я скажу швеям, чтобы принесли еще.

— Уверена, что в этом не будет необходимости, — говорю я, а он игнорирует меня, шагая вперед к еще одной двери, на этот раз скрытой. Он отодвигает ткань и жестом приглашает меня присоединиться.

Огромная кровать. В отличие от лагеря Ракиза, где мы спали на куче мягких мехов, на этой кровати был настоящий матрас. Я понятия не имею, чем он набит, и он, конечно, не похож на тот, что был в моей квартире дома, но толстые одеяла и мягкие подушки взывают ко мне.

Мои веки тяжелеют от одного взгляда на них.

Дексар показывает мне длинный шнур в углу комнаты. И затем он тянет за него, прежде чем вернуться туда, что я мысленно назвала гостиной.

Через несколько мгновений появляются две браксийские женщины. Одна из них старше, и я бы предположила, что ей за шестьдесят, если бы она была на Земле, хотя кто знает, как долго живут жители на этой планете.

Она улыбается мне, и я не могу не улыбнуться в ответ. У нее глубокие морщины от смеха вокруг рта, и она выглядит почти восторженной, ее глаза сияют, когда она смотрит на меня.