Соблазненная тьмой. Гувернантка для демона-2

— Густав, ты вернулся, — выдохнула она, протягивая к фамильяру тонкие руки.

Гусь не слышал. Он продолжал ругаться с новым владельцем — спорил, доказывал и грозил всем, чем мог, включая мёртвого дедулю Ангуса.

— Добрый день, — поприветствовала я незнакомку. — Густав немного занят…

— Я думала, с ним беда приключилась, — прошептала девушка.

— Что-то в этом роде, — буркнула я. — А вы случайно мистера Уолтера не видели, пока Густава не было?

— Слава богам нет, упокой всевышний его светлую душу. Маменька до ужаса страшится привидений, боюсь, сразу бы вызвала службу отлова.

— Ясно, — пробормотала я. — Ну, я собственно, только спросила, а вдруг…но вы не забивайте себе голову.

— Мистер Уолтер… Он погиб, — голосок незнакомки едва слышным эхом растворился в воздухе.

— Ну…

— Ох, просите мне мою бестактность. Я даже не представилась, меня зовут Хейли, а вы…

— Эмильрин Лоури, подруга Густава.

— Хейли, душечка, давно не виделись!

Густав, закончив ругаться, бросился к нам.

— Я так за тебя волновалась, думала, ты сгинул, — всхлипнула девушка, обнимая запрыгнувшего на подоконник гуся.

— Ну, полно тебе слезы лить, — проговорил он. — Как ты себя чувствуешь?

— Спасибо, уже намного лучше, — промолвила Хейли.

— У нас давно не было посетителей, маменька работает, а я…вот Густав только часто заглядывал и иногда мистер Уолтер.

Пришлось согласиться зайти в гости на чашечку чая.

Едва переступив порог дома, я поняла — что-то не так. С девушкой. То как она неуверенно стоит на ногах, как медленно разворачивается, опираясь на трость.

— Хейли больна, — шепнул Густав. — Её маменька много работает, едва наскребая денег на дорогое лечение. Мы с Уолтером помогали, а сейчас, когда он пропал…эх, что же будет с девочкой.

Сердце сжалось от жалости. Как же так… неужели жизнь юной прелестной девушки зависит от горсти эспенов?

Хейли оказалась очень милой и невероятно талантливой. В тесной гостиной стоял мольберт с незаконченной картиной — нежно-розовая дымка заката над безмятежным морем. Казалось, стоит протянуть руку, и ветер принесёт на ладонь соленые капли.

— Позвольте помочь накрыть на стол, — засуетилась я.

— О нет, я в состоянии справиться с чайником, — отозвалась Хейли, направляясь на кухню. — Но придётся немного подождать, можете пока посмотреть рисунки, если желаете, конечно.

Пришлось уступить. Немного полюбовавшись картиной, я устроилась на жёсткой софе, и, взяв в руки увесистую папку, принялась разглядывать листы пергамента.

— А вот и Уолтер, — загоготал Густав, указывая на карандашный рисунок худощавого молодого мужчины с тонкими усиками. — Да…девочка настоящий бриллиант, какой талант попадает.

— Но она ведь пишет, — запротестовала я, перелистывая портреты.

— И что? Кто-то видит её картины? Нет! А персональные выставки нынче дорого стоят. Впрочем, есть у меня одна идейка, как думаешь Эмильриночка, сможем мы…

Но я уже не слушала. Я смотрела на рисунок. Моргнула, пытаясь прогнать видение, но… С пожелтевшей бумаги на меня взирал ни кто иной, как Симон Фуко — бывший гувернёр Мэтью.

— Что случилось? — Густав заглянул в папку, пытаясь увидеть, что же меня так заинтересовало.

— Знакомого увидела, — отозвалась я.

Мистер Фуко уехал вместе с остальной прислугой. Братишка уверял, что гувернёр отправил мне письмо, прежде чем его маленького подопечного забрали в приют. Они вместе его писали. Странно, ведь до меня их послание так и не дошло.

— А…этот… — фамильяр нахохлился и зашипел. — Помощник Уолтера, появился у нас два месяца назад.

— Вот как, — протянула я. — Мистер Фуко действительно весьма образован, начитан, наверняка он был хорошим секретарём.

— Кто? Какой ещё Фуко? Саймон Биртс его зовут, да и не секретарь он вовсе, дипломированный зельевар, вот только я так тебе скажу, Эмильриночка — помощник из него был дрянной. Сколько склянок разбил и зелий попортил, ротозей. Уволить его надо было сразу же, да Уолтер пожалел.

Я вглядывалась в набросок. Высокий лоб с залысинами, длинный крючковатый нос. Неужели я ошиблась?

— Так похож на нашего гувернёра, — пробормотала я, всё ещё сжимая в руках лист пергамента. — Когда говоришь, он у вас появился?

— Да около двух месяцев назад.

Как раз после того, как исчез мистер Ларсен, продав наш с Мэтью дом.

— Кстати, я после пропажи Уолтера его не видел, даже за жалованием не явился.

А ведь и хозяин Густава так же продал дом перед своей загадочной смертью.

Судорожно вздохнула, ощущая каждый удар сердца, отдававшего болью в груди. Ледяные мурашки скользнули по спине.

Что, если опекун вовсе не предавал нас с Мэтью? Что, если он сам стал жертвой?

Внезапная догадка сорвалась с губ протяжным стоном. Не помня себя, вскочила на ноги — папка упала на пол, рисунки веером рассыпались на полу.

— Густав, ты будешь кексы с малиной? — послышался мелодичный голос. — У нас тут ещё конфеты…