Соблазняй меня вечно

Прозвучав как мольба, это побудило ее к действию. Она нагнулась и трясущимися руками развязала шнурки на ботинках. Затем сняла их, и один за другим запустила в Бриана. Девушка должна избегать появления на своем лице намеков на то, что «это-не-то-чего-ей-на-самом-деле-хочется». К чести Бриана, он не шелохнулся и не отпрянул в сторону. Он без единого слова перенес столкновение с ботинками. Он вошел в транс? Элия надеялась, что так и есть. Это для его же блага, помнишь?

Она завела руки за голову и, потянув рубашку вверх, сняла ее. Рубашку она тоже швырнула в него. Ткань прошелестела, коснувшись его груди, и опустилась на холодную, твердую землю. Следующий на очереди — слишком большого размера лифчик. Он был создан для пышной груди Мейси и стал одним из двух вещей, которые она оставила себе, передав Бриану только майку и оголив свою маленькую грудь. Ее соски тотчас же затвердели на холоде. А может быть, от его горячего взгляда.

Бриан сделал благоговейный вдох. Он даже успел протянуть руку, затем одерну л себя и вернул ее в исходное положение. Тем временем, он буравил ее своим взглядом, осыпая белыми искрами места, где пульсировала кровь. Почему же он остановился?

— Остальное, — сказал он низким и хриплым от возбуждения голосом.

Она задрожала еще сильнее, дернув вниз слишком свободные штаны и трусики. Трусики — вторая вещь, которую Элия оставила себе. В ее предыдущей тюрьме была энзимная душевая кабинка, так что и она, и ее одежда смогли остаться чистыми.

Когда Элия переступила через брюки и трусики, она подавила в себе желание прикрыться. Она просто стояла там и ждала, осмелится ли он сказать что-то по поводу ее впалого живота и выпуклых шрамов на внутренней поверхности бедер. Взгляд Бриана оторвался от ее груди, прошелся по дрожащему пупку, на некоторое время задержался на пучке густых волос у нее между нот, а потом зафиксировался на шрамах. Бриан нахмурился.

— Что за ранение их оставило?

Элия молча задрала подбородок. Это была информация, которую она бы не выдала никогда, даже под пытками.

— Эли… Мейси, — начач Бриан, поймав себя на слове. Слава Богу. В его голосе звучало предостережение.

— Мне холодно, — отрезала Элия, стуча зубами для пущего эффекта. — Я оденусь? — спросила она, вместо того, чтобы сказать утвердительно. — И, пожалуйста, никогда… ты знаешь, что, — «Не называй меня тем именем на виду у других». — Хорошо?

Просить его о подобном одолжении было рискованно. Он мог бы пригрозить сделать это, если она не подчинится ему во всем остальном. Это будет «грязная игра», как ни крути. Однако если она к своему разоблачению отнеслась так нерешительно, то он должен был уже понять, что это значило для неё намного больше.

Бриан не отвечай довольно долго. Потом он вздохнул и передал ей одежду.

— Даю тебе слово. Теперь одевайся. Спи Ешь. Завтра нас ждет продолжительный разговор.

Он развернулся и вышел из камеры, заперев Элию внутри.

Стоя снаружи ее камеры, Бриан чувствовал себя так, словно его кровь охвачена пламенем.

До этого он считал, что хочет ее. Теперь, увидев ее в чем мать родила, с непоколебимой решимостью во взгляде, он знал наверняка. Он в ней нуждался. Эпия обладала сердцем воина, была изящной и потрясающей. И Бриану потребовалось все его самообладание, чтобы не броситься на нее, сжимая и целуя всю эту белую плоть, всасывая ртом эти налитые страстью соски и наслаждаться ею дни напролет. Извлекая влажный жар меж ее ног, а потом, слизывая каждую каплю.

Он попытался унять свое разгулявшееся сердце и неистовое пламя, разгоравшееся с каждым новым вздохом. Безуспешно. Перестань думать о ней. По крайней мере, сейчас. До тех пор, пока ты не станешь сильнее своей жажды к ней, заключенной и агенту ИУП, ты не можешь обладать Элией.

Именно поэтому, вопреки своим намерениям, он в итоге поместил ее в камеру. Он собирался удерживать ее у себя в комнате. Однако он все еще не мог защитить себя от Элин. А ему была нужна защита или она всегда будет одерживать над ним верх.

— Бриан, — окликнул его Талон.

Его внимание переключилось направо. Он увидел Талона, стоящего в дальнем конце туннеля рядом с Марлеоном. Бриана охватил гнев, и он был рад этому. То, как действовал этот воин, едва не обесчестило Бриана в глазах Элин.

— Марлеон, — прорычал он.

Воин побледнел, под его золотистой кожей отчетливо проступили вены. 'За время своего пребывания в заключении он стал грязным, а также явно выглядел измученным.

— Милорд? — сказал он дрожащим голосом.

Бриан решительно сократил дистанцию между ними.

— Как ты уже знаешь, тебе вменяется в вину неуполномоченное кровопролитие, — он намеренно говорил на языке землян, чтобы это слышала Элия.

— Да, но…

— Я провел прошедшую неделю, обдумывая твое дело, — никто из агентов не издал ни единого звука. — Нас осталось не так уж много, и я не хотел истреблять еще кого-нибудь. Но ты знаешь наказание, которым карается твое преступление, не так ли?

Марлеон вжался в стену, бледнея.

— Милорд, они напали на нас из засады Они собирались подвергнуть нас пыткам. Талон сжал его плечо, удерживая Марлеона от побега.