Соблазнить герцогиню

– Ты говоришь, попытался?… Филипп пристально смотрел на жену. – Но ведь ему это не удалось?

– Да, не удалось. Он получил от меня коленом в пах.

Филипп мысленно выругался и решил, что все равно расправится с негодяем.

А Шарлотта тем временем продолжала:

– Что же касается всех тех любовников, которых мне приписывают, то все очень просто. Я лишь подтвердила несколько ложных слухов, а потом все мужчины, желавшие сделать вид, что покорили меня, распускали об этом слухи. Я же никогда не возражала и вела себя так, как будто все это – чистейшая правда. Я хотела, чтобы ты согласился на развод. Теперь понимаешь?

Герцог молчал, и Шарлотта, опустив глаза, добавила:

– Поверь, ни один из этих слухов не был правдой. Но ведь тебе было все равно, не так ли?

– Нет, не все равно! – заявил Филипп. – Я ужасно переживал, когда видел тебя с мужчинами, которых считал твоими любовниками. Поверь, мне хотелось убить их всех, даже тех, которые просто танцевали с тобой или осмеливались прикасаться к тебе.

Хотя было и такое время, когда ему действительно было все равно, когда он лишь насмехался над попытками Шарлотты соблазнить его, – она ведь делала такие попытки. Да, тогда он и впрямь игнорировал ее. И даже игнорировал… собственную совесть.

Молчание Шарлотты свидетельствовало о том, что она прекрасно помнила то время. Филипп уже хотел заговорить, но тут она, подобрав с пола платье, вдруг заявила:

– Но был момент, когда я чуть не завела себе любовника. Да, было и такое…

Филипп сжал кулаки.

– Кто он?!

Шарлотта с усмешкой покачала головой:

– Не было его. То есть я не смогла… Мы должны были встретиться, но когда пришло время…

– Что?! Говори же, Шарлотта! Что произошло?

Она со вздохом ответила:

– Когда пришло время, я могла думать лишь о тебе. – Снова вздохнув, она добавила: – Ох, как же я ненавидела тебя за это.

– Потому что ты любишь меня?

Она кивнула:

– Да, поэтому.

Герцог молча смотрел на жену. Ее рассказ изумил его, ошеломил – и в то же время вселил дикую радость! Выходит, он был у Шарлотты единственным мужчиной! И не было у нее никаких любовников! Только он один!

«Но если так, – говорил себе Филипп, – если ее любовь действительно настолько сильна… О, какой же я негодяй! Ведь я предал ее, издевался над ней, а она оставалась мне верна». Да, он явно не заслуживал ее любви, был недостоин такой женщины, как Шарлотта. И едва ли ему удастся загладить свою вину перед ней.

Но с другой стороны… Они ведь любили друг друга, не так ли? И очень может быть, что он сумеет ее переубедить, сумеет сделать так; чтобы она с ним осталась.

Шагнув к жене, Филипп взял ее за локоть.

– Шарлотта, любимая…

Она покачала головой:

– Нет, Филипп. Отпусти меня, пожалуйста.

Он еще крепче сжал ее локоть.

– Останься, Шарлотта. Я ведь люблю тебя…

Рывком высвободив руку, она отпрянула от него и прокричала:

– Филипп, неужели ты не понимаешь?! Неужели не понимаешь, что у нас с тобой ничего не получится?! Ведь мы с тобой… мы слишком разные и совсем не подходим друг другу. О Боже, как мне все эти годы хотелось стать другой, стать лучше – тогда бы ты полюбил меня, Но я уже не смогу измениться… Поэтому тебе, Филипп, нужна другая жена. Такая, которая сумела бы стать настоящей герцогиней.

– Нет, Шарлотта. – Он со вздохом покачал головой. – Не нужна мне другая… О, как же слеп я был все эти годы. Каким же глупцом я был.

– Прекрати, Филипп. Прекрати. – Шарлотта подошла к саквояжу и положила на него дорожное платье.

Филипп медленно прошелся по комнате. Остановившись, тихо сказал:

– Что ж, я не стану уговаривать тебя, не стану умолять, чтобы ты осталась.

Что-то укладывая в саквояж, Шарлотта ответила:

– А я и не ожидала от тебя этого.

Однако Филипп знал, вернее, чувствовал: даже если бы он стал умолять Шарлотту остаться, ничего бы не вышло, она все равно бы уехала.

В комнате воцарилось тягостное молчание. Шарлотта продолжила собираться. Отложив в сторону дорожное платье, она заполнила саквояж и тут же раскрыла еще один, после чего опять подошла к гардеробу и стала что-то выискивать в его глубинах. Казалось, она хотела взять с собой все свои вещи – не желала ничего оставлять, потому что не собиралась сюда возвращаться.

Филипп вдруг усмехнулся и спросил:

– А не хочешь забрать арфу?

Шарлотта замерла на мгновение. Потом покачала головой:

– Нет, она слишком большая.

– Тогда я отправлю с тобой еще один экипаж, – заявил Филипп. Он чувствовал, что не выдержит присутствия арфы в его доме. Да, конечно, он не заходил в музыкальную комнату, потому что ему нечего было в ней делать. Но он ведь знал бы, что там находится арфа Шарлотты. Проходя мимо этой комнаты, он непременно вспоминал бы про арфу и, следовательно, про Шарлотту. И представлял бы, как она, сидя рядом с ней, перебирает струны своими изящными пальчиками. И, наверное, он думал бы о том, что Шарлотта вернется сюда, если оставила туг арфу…

– Если ты не заберешь арфу, я прикажу ее уничтожить, – проворчал Филипп.

Она кивнула:

– Хорошо, согласна.