Соблазнительная невинность

Аден смотрел на него, приоткрыв рот, и не знал, что потрясло его сильнее: то, что Доминик предлагал его матери сотрудничество, или то, что она публично флиртовала с его отцом. Аден никогда не разговаривал с матерью о принце-регенте, но давным-давно пришел к выводу, что она презирает этого человека за то, что воспользовался ее молодостью, наивностью и неудачливостью в браке, да еще за то, как это повлияло на жизнь Адена. И факт, что она добровольно повела себя таким образом…

– Она сделала это по необходимости, – сказал Доминик, словно прочитав его мысли. – И пошла на это ради тебя.

Аден от услышанного словно окаменел. Ему была ненавистна сама мысль даже о малейшей зависимости от матери. Это делало его… уязвимым.

– Предлагаю тебе выкинуть это из головы, – деловым тоном произнес Доминик и со стуком поставил свой бокал на небольшой столик, давая понять, что эта часть беседы окончена. – Значит, состоялась вторая попытка похищения, и на этот раз куда более рискованная, ведь сейчас леди Вивьен надежно защищают…

– Недостаточно надежно, – прервал его Аден.

– Надежно защищают, – хладнокровно повторил Доминик. – С учетом этого, кого стоит считать главным подозреваемым?

– Хованский. Он обладает неограниченными финансами и влиянием, позволяющим уклоняться от любых неудобных вопросов. Блейк, может быть, и причастен, но лишь косвенно.

Перед мысленным взором Адена мелькнула картинка – Хованский, накинувшийся на Вивьен в доме ее брата и едва не поваливший ее на стол. Он невольно сильнее сжал бокал.

– Тебя очень беспокоит одержимость Хованского леди Вивьен, верно? – обманчиво небрежно спросил Доминик.

Аден недоверчиво уставился на наставника.

– А вас нет?

– Конечно, но у тебя все по-другому. Намного глубже.

И опять слова буквально рвались с языка, но Аден благоразумно промолчал. Какой смысл? Доминик отлично знает о его чувствах, а сам он в любом случае собирался затронуть этот вопрос.

– Да, и посему я хочу отказаться от этого дела. – Аден посмотрел в дымчатую глубину своего бокала, пытаясь подобрать нужные слова. – В игру включились мои чувства. В последний раз, когда такое случилось, Джон погиб в постели французской шлюхи. – Его снова охватила боль утраты, а по пятам шли первые признаки отчаяния. – А теперь и Джем мертв.

Аден поднял глаза и наткнулся на взгляд Доминика.

– Я стал опасен для Вивьен и для тех, кто меня окружает. И даже для самого себя, – с горечью добавил он, вспомнив, как его спасла только сообразительность Вивьен. – Из-за собственной глупости я сегодня чуть не погиб.

– Рад слышать, что этого не произошло, – язвительно заметил Доминик. – Последнее время я опасался, что ты поддался меланхолии и, возможно, даже, фатальной слабости духа.

Аден стукнул бокалом по столу.

– Господи, Доминик! Вы что, думаете – это шутка? Сегодня вечером из-за меня чуть не погибли четверо! – Он вскочил и снова заметался по комнате. – Вы что, не понимаете? Эмоции начали превалировать над здравым смыслом! Самое время передать это дело кому-нибудь другому, а меня устранить как можно надежнее!

– Ты имеешь в виду, убрать тебя как можно дальше от леди Вивьен.

Аден не удостоил его ответом. Через минуту-другую шеф поднялся из кресла, выпрямился во весь свой высокий рост и устремился в центр комнаты, вынудив Адена остановиться.

– Аден, эмоции становятся обременительны, только если мы позволяем им вставать у нас на пути. Направленные в нужное русло, они обостряют и наш разум, и наши умения, а также укрепляют решимость защищать тех, кто находится на нашем попечении.

Аден несколько мгновений обдумывал эту мысль, но решительно отверг.

– Я так не работаю. И никогда не работал.

Зеленые глаза Доминика холодно блеснули, как изумруды.

– Значит, учись приспосабливаться. Ты нужен леди Вивьен и остаешься наиболее подходящим для этого дела человеком.

Аден открыл рот, чтобы возразить, и во взгляде шефа сверкнул гнев. Зрелище оказалось настолько неожиданным, настолько это не походило на обычное хладнокровие, ироничность, невозмутимость Доминика, что Аден невольно вздрогнул.

– Ты настолько самоуверен, что считаешь, будто сейчас можешь просто развернуться и уйти? – рявкнул Доминик. – А как насчет чувств леди Вивьен? Ты подумал, что с ней станет, когда ты ее бросишь?

Аден в замешательстве смотрел на него, слишком растерянный, чтобы ответить.

– Это не риторический вопрос! – громыхнул Доминик.

– Не думал.

– Так предлагаю тебе начать. Сейчас леди Вивьен слишком уязвима, но тебе она доверяет. Я буду крайне разочарован, если ты обманешь ее доверие, поддавшись своему эгоистичному порыву.

Сквозь удивление Адена прорвалось раздражение.

– Я пытаюсь уберечь ее, Доминик. Почему вы не хотите этого понять? От меня не будет никакого проку, если я не смогу мыслить здраво.

– Раньше или позже тебе придется научиться мыслить, игнорируя эмоции, а не поддаваясь им. Многие годы я наблюдаю, как ты вытесняешь людей из своей жизни, возводишь вокруг себя высокую стену. И многие годы это работало, поэтому я тебе не мешал. Но больше это не действует. Пора попробовать что-то другое.