Собор без крестов

— Что у тебя там случилось, я понял, но не пойму, что ты от меня хочешь?

— Мы с тобой давно знакомые, и именно тебе я доверился, когда решился продать камушки. Я знаю твои

возможности, связи, а поэтому хоть на коленях буду умолять тебя, урезонь его.

— Ты сначала расскажи мне о нем поподробнее, а потом скажу тебе свое мнение и решение.

— Капрелян на прокладке колхозам, совхозам асфальтированных дорог нажил себе капитал, обирал свою

бригаду, как липу, гнилой и подлый мужик, не буду скрывать, обладает огромными пробивными способностями.

— Был у хозяина?

— Дела на него заводились, но он им до финиша давал раскрутку, в стадии следствия прекращались.

— Молоток! — похвалил Капреляна за изворотливость Лапа. — Ну что же, будем считать, что ты меня

уговорил взяться за примирение вас, но я даром такими делами не занимаюсь, тем более не знаю заранее, куда

они ведут.

— Штук пять хватит? — просительно поинтересовался Пончик.

— Не знаю, — неопределенно ответил Лапа. — Сколько у него там шестерок?

— Четыре борова! — зло сообщил Пончик.

— Вот видишь, мне тоже надо команду собирать, твои лавэ пойдут ей на оплату, а мне тоже надо на что-то

жить. Не буду же я на старости лет с ними драться один, — засмеявшись такому абсурду, пошутил Лапа.

— Конечно, — согласился Пончик.

Лапа, подумав, переспросил:

— Так ты говоришь, что имеете более 30 процентов годовых, что ваш цех — золотая жила?

— Вот почему от нее и не хочется отлучаться, — подтвердил Пончик. — Вы, Остап Харитонович, производственных проблем не знаете. Все предприятия испытывают кислородный голод. Мы пустили цех

частично на импортном оборудовании, и он несколько лет будет давать отдачу без всякого вкладывания в него

нового капитала. Кислородные баллоны — это не самовары, их водой не заправишь. Они заправляются в

специальных условиях. Кислород кончился в баллоне, его опять надо везти к нам, платить деньги, и мы его опять

заправляем, то есть без заказов не бываем.

— Наверное, грабите государство, — беззлобно пробурчал Лапа.

— Обижаешь нас, Остап Харитонович, наши ставки выше государственного тарифа всего лишь на 10

процентов.

— Когда у тебя появилась тяга к труду? — пошутил Лапа.

— Когда за него стали хорошо платить, — парировал Пончик.

Лапа, подумав, поинтересовался:

— А если мы его кинем, ты один справишься с этим цехом?

— Ни он, ни я не петрим в технологии производства. У нас, кроме рабочих, работают два инженера, которые

всю погоду делают, а поэтому с потерей меня или его производство будет работать. Это одно, а второе, Остап

Харитонович, вы чего хотите с ним сделать?

— Посадить! — небрежно бросил Лапа.

— Так он меня за собой может потянуть, — забеспокоился Пончик.

— Он сам себя посадит, не впервой такой финт проводить, а чтобы не лишаться своего компаньона и

годовых, ему тебя тянуть за собой будет не резон.

— Как же можно так сделать? — обескураженно спросил Пончик.

— Зачем дурным забивать себе голову? — урезонил его Лапа. — Тем более что я еще и сам до конца

операцию не продумал. Так что готовь лавэ, через неделю мы к вам подвалим.

Ровно через неделю на старой, видавшей не одну аварию «Волге» (ГАЗ-24) черного цвета Лапа вместе с

четырьмя подручными приехал в поселок Розовый, где находилось малое предприятие Пончика и Капреляна.

Подцепив к пиджаку «жучка», Лапа сказал остающимся в машине:

— Включите передатчик на прием. Как услышите, что меня собираются по натуре бить, валите ко мне на

помощь. Если запоздаете, шкуру спущу, но и раньше времени на глаза не появляйтесь.

В машине остались громилы, прошедшие через УО-15/1, среди которых лишь один Мамедов Ибрагим по

кличке Ишак вел себя беспокойно, был непоседлив и стремился покинуть машину преждевременно.

Оставшийся за старшего в машине зло процедил ему:

— Ишак, не бузи, пропустим, о чем они там бакланят, пахан нам колганы поотрывает, а ты своего кайфа не

получишь.

Такая угроза заставила даже Ишака успокоиться.

Зайдя в контору, Лапа по описанию Пончика сразу узнал Капреляна, небрежно развалившегося в мягком

кресле за столом. Однако он, не подавая виду, что знает, с кем беседует, спросил:

— Где мне найти Капреляна?

— Зачем его искать? Я Капрелян, — разведя руки в стороны, благодушно сообщил тот.

— У меня есть к тебе разговор. Можешь ли ты меня послушать, но только с глазу на глаз?

Посмотрев оценивающе на старика и не найдя в нем ничего впечатляющего для себя, Капрелян беспечно

произнес:

— Паслушай, дарагой, какие у нас могут быть секреты? Давай, говори скорэй.

Зашедшему в кабинет мужчине кавказской национальности он что-то сказал на родном языке, и тот, ничего

не сказав, с любопытством посмотрев на Лапу, вышел.

— Говоры, чего хотел сказать мне, — потребовал он.

— У тебя есть компаньон Игнатий Давыдович, — начал Лапа.

— Есть такой человек, — подтвердил Капрелян, настораживаясь.

— Так он мне пожаловался на тебя, что ты его бабки присваиваешь и нехорошо с ним поступаешь.

— Паслушай, дарагой, кто ты такой, чтобы учить меня, да еще разбираться со мной? — вскакивая с кресла и

размахивая руками, закричал он.