Собор без крестов

отвлеклись от Даны Шумахер. Этого времени злоумышленнику оказалось достаточно, чтобы убить женщину.

Полицейские не видели, кто совершил убийство Шумахер. Из опрошенных впоследствии Кройнером

посетителей бара никто также не видел преступника. Полицейские обратили внимание на Шумахер лишь тогда, когда она, вскрикнув, медленно стала падать со стула на пол. Когда они ее подхватили на руки и не дали ей

возможность упасть, то увидели в области сердца торчащую из тела ручку ножа. Допрошенный в качестве

свидетеля «вышибала» бара, на момент убийства оказавшийся у выхода из него, пояснил, что после убийства

женщины из бара сразу же ушли две размалеванные девицы. Кроме них, из бара до приезда оперативной группы

никто не выходил.

В отношении покинувших бар женщин «вышибала» ничего вразумительного сообщить не мог. Он только

запомнил, что одна из девиц была высокого роста, выше его, а он был ростом в сто восемьдесят сантиметров, ее

подруга была сантиметров на двадцать пять ниже.

Конечно, при таких доказательствах нечего было строить радужные планы на какую-либо перспективу

раскрытия преступления. Узнав от полицейских, почему они охраняли Дану Шумахер, и что по ограблению банка

у следствия остался лишь один свидетель, Золтан Кройнер подумал, что злоумышленники могут точно так же

расправиться и с ним.

Пройдя к оперативной машине, Кройнер по рации связался с охранявшим вторую свидетельницу Лоренцию

Зульфит двумя полицейскими, узнал от них, что с их подопечной ничего страшного пока не случилось. Кройнер

специально сообщил им об убийстве Даны Шумахер, чтобы они прочувствовали, насколько важное выполняют

поручение, и повысили бдительность, так как сами могут стать жертвами злоумышленников.

Он с группой полицейских поехал к Лоренции Зульфит, где, едва дав собраться последней в дорогу: взять

необходимые вещи, проститься с детьми, мужем, — увез ее на загородную виллу, специально забронированную

ФБР для содержания на ней особо ценных свидетелей, где оставил полицейский пост из четырех человек для ее

охраны. Он предупредил миссис Зульфит, чтобы та не пыталась звонить в город и общаться по телефону с

близкими, сообщив ей, что если она не выполнит его требований, то с ней может случиться такое же несчастье, какое случилось с мисс Шумахер.

Убедившись, что его предостережение дошло до сознания миссис Зульфит, Кройнер вернулся в город, чтобы

продолжить расследование по запутанному делу, хотя было уже двадцать три часа. На работе, кроме него, находились только дежурные сотрудники. Зайдя к себе в кабинет, он, опустившись в мягкое кресло, задумался:

«Я ничего умного сейчас не придумаю. Мне надо запросить и получить информацию на Дану Шумахер, Лоренцию

Зульфит, на преступника, по делу которого они проходят, точнее, проходили свидетелями, сейчас уместнее

сказать: пока еще проходит свидетелем. Может быть, она прольет свет на мучающие меня вопросы».

Связавшись по телефону с дежурными полицейского управления, он запросил подготовить ему к утру

требуемый материал. Недовольный своей работой, уставший, он поехал домой отдыхать.

Утром, изучая поступивший материал, он с удивлением узнал, что задержанным по ограблению банка

является русский медвежатник Жернов-Постников Остап Харитонович по кличке Лапа. «Теперь мне понятно, кто

мог применить такой неожиданный и дикий способ убийства в общественном месте», — как бы просыпаясь от

спячки, оживился он.

Он вновь позвонил дежурному по полицейскому управлению и попросил подготовить информацию: сколько

было совершено убийств в ближайшие годы таким способом, как была убита Шумахер.

Через двадцать пять минут дежурный сообщил, что подобных убийств с применением ножа в ближайшие два

года не было совершено ни одного, пообещав официальную справку по этой информации направить ему почтой.

«Я так и знал, что будет подобный ответ, — довольно потерев руки, подумал Кройнер. — Из такого вывода

напрашивается один ответ, что преступник прилетел из России. Наши гангстеры застрелили бы жертву, отравили

бы, устроили бы автокатастрофу, взорвали бы дом, но нож метать со стопроцентной убежденностью в конечном

результате — для них слабо. На такое способен только русский, — с некоторой долей сомнения подумал он, — а

может быть, это работа какого-нибудь циркача?» — задал он себе каверзный вопрос.

Подумав над ним, он был вынужден согласиться, что вторая версия тоже имеет право на жизнь, а поэтому

решил затребовать из цирка список лиц оригинального жанра, — метателей колюще-режущих предметов, которые уволены оттуда за какие-либо провинности или способные корысти ради пойти на преступление.

Довольный ходом своих мыслей, он даже позволил себе отвлечься от них и закурил. Выпуская изо рта кольца

дыма, наблюдая, как они таяли в воздухе, Кройнер с сожалением был вынужден констатировать, что всех

русских, проживающих в Нью-Йорке, а их сейчас в городе проживает более четырехсот тысяч, на причастность к

убийству Даны Шумахер невозможно проверить.

«А зачем мне их всех проверять? А не лучше ли наоборот: всех одним махом отрезать от причастности к