Собрание сочинений

Джон Рид. Очень странные… Я достал новый плакат… Надо спрятать.

(Уходит в соседнюю комнату.)

Нюра. Ботинки другие наденьте.

(Пудрится, подкрашивает губы, поправляет прическу.)

Джон Рид (из другой комнаты). Да… подошвы очень приличные… Даже ноге очень больно!.. Мадемуазель, вам известна фамилия «Федоров»?

Нюра. Нет. А что? Какой Федоров?

Джон Рид (входит, натыкаясь на кухарку). Виноват. Нет. Я так. Сам не знаю, откуда взял. Очень красивый плакат.

Нюра. Уходите? Должно быть на свидание, и ботинки другие надели?

Джон Рид. Нет. Я только должен был спрятать некоторые веши.

Нюра. А я вам хотела спеть что-нибудь.

Джон Рид. Спасибо. Я очень боюсь, когда поют!

Нюра. Фу, какие глупости. Обедать обязательно приходите! До свидания!

(Джон Рид уходит.)

Нюра. Какая скука в большом городе! (Садится за рояль, поет: На креслах в комнате белеют ваши юбки, романс Вертинского. Из кухни слышна рубка котлет. Нюра хлопает крышкой.)

Картина третья

МИТИНГ У смольного

Забор с решеткой, через которую лезут солдаты. Слышен издали голос оратора, который приближается, потом опять удаляется: «Петроградский гарнизон не признает Временного правительства. Он будет подчиняться только приказам Военно-Революционного Комитета… Приветствуя создание Военно-Революционного Комитета, Петроградский гарнизон обещает полную поддержку». Джон Рид и солдат подходят к решетке.

Джон Рид. Какие новости?

Голос. Мы получили оружие из Кронверкского Аресенала. 10 тысяч штыков, посланных Каледину, нами задержаны.

Джон Рид (солдату). Что делается в Смольном?

Солдат. В Смольном сейчас заседает Военно-Революционный Комитет. Решается наше дело! Открывать революцию или не открывать! Готовы мы или не готовы! Можно или не можно! Победа или каюк! Одним словом – да!

Джон Рид. А ваше какое мнение?

Солдат. Я человек простой. Мое мнение вот!

Джон Рид. Что?

Солдат. Мое мнение. (Жест сильной решимости.) Мое мнение такое (бьет себя в грудь). Я знаю свое мнение, а сказать… Тов. Ленин скажет. Небось! Одним словом, «вся власть советам!». Ура!

Толпа (вошедшая во время диалога). Ура!!!

Солдат. Вот это товарищи с фронта. Идем, ребята! Ничего, не выдаст! (Уходят.)

Джон Рид. Да! Вся власть Советам! Вот это да!

Картина четвертая.

СМОЛЬНЫЙ

На сцене часовой; солдаты и рабочие ожидают выхода, членов Военно-Революционного Комитета. Входят еще несколько солдат. Джон Рид, стоя в стороне, пишет.

Часовой. Товарищи, там заседание…

Группа. Мы с фронта. Желаем видеть товарища Ленина.

Часовой. Сейчас он выйдет.

Солдаты. Ребята, садись, обождать надо. Что, ребята, у вас нижегородские есть?

Пришедшие. Есть. (Подходят к группе солдат.)

(Один из большевиков выбегает из заседания.)

Джон Рид. Что там?

Большевик (растерянно). Там нечто невообразимое… Я не знаю… Или все сошли с ума, или…

Джон Рид. Что говорит товарищ Ленин? Что он думает?

Большевик. Ленин совершенно спокоен. Но он говорит такие веши, что волосы дыбом становятся!

Джон Рид. Это очень хорошо.

Большевик. Товарищ Рид! Я не знаю, хорошо это или нет, но даю вам честное слово, что я первый раз в жизни вижу такую ужасную прямолинейность у Владимира Ильича.

Джон Рид. Это очень хорошо. Какое настроение у солдат?

Большевик. Сами знаете их настроение. Но мы ведь не можем делать по настроению. Мы не готовы. Нельзя выступать в такую минуту, когда вся, так или иначе организованная Россия против нас. Когда мы ждем Съезда Советов, когда малейшая бестактность может погубить революцию… Это чорт знает, что такое!

(Выходит Федоров. Солдат подходит к середине стены и прислушивается.)

Джон Рид. Федоров! (Обнимается с Федоровым.)

Федоров. Ну, брат, начинается! Восстание решено. Ленин взял.

Солдат. Ленин!

(Появляется тень Ленина, все группируются перед тенью.)

Третий акт

Картина первая

В ГОРОДСКОЙ ДУМЕ

Прихожая Городской Думы. Палки-вешалки, вроде коромысла, с навешанным на них верхним платьем. Вешалки ставятся в ряд, – их держат на плечах скрытые среди вещей люди, – они образуют прикрытие для глубины сцены, откуда слышны голоса митингующей буржуазии. На сцене английские и французские офицеры, инженер и Шацкий.

Инженер. Обратите внимание: посольства признают Думу единственной властью. Что же касается этих большевистских убийц и грабителей, то их пребывание у власти – вопрос нескольких часов. Вся Россия присоединяется к нам!

Шацкий. Людям, которые начали свое предательство ночью, которые приостановили газеты, не удержать в невежестве страну Страна узнает истину! Он оценит вас, господа большевики! Мы это увидим.

Шредер (вбегая). Они собираются расстрелять Думу!

(За сценой гром аплодисментов. Все уходят. За сценой голос: «слово предоставляется товарищу Скобелеву». Из глубины появляются Джон Рид и швейцар. Оба останавливаются, так как в это время началась речь Скобелева.)

Голос Скобелева. Да здравствует Комитет Спасения Родины и Революции! К нам присоединились: Исполнительный Комитет Крестьянских Советов, ЦК (голос: «Скобелев, браво!») Народных Социалистов, Группа Единство. (Гром аплодисментов.)