Подросток в желтой куртке, приваляськ ограде, а точней – к орущей пастимадам Горгоны, созерцает грязьпроезжей части.В пустых его зрачках сквозит – при всейотчужденности их от мыслей лишних -унынье, с каковым Персейсмотрел на то, что превратил в булыжник.Лодыжки, восклицания девиц,спешащих прочь, не оживляют взгляда;но вот комочки желтых ягодицожгла сквозь брюки холодом ограда,он выпрямляется и, миг спустя,со лба отбрасывая пряди,кидается к автобусу – хотяжизнь позади длиннее жизни сзади.Прохладный день. Сырое полотнонад перекрестком. Схожее с мишеньюразмазанное желтое пятно;подвижное, но чуждое движенью.1970
Мужик и енот
(басня)
Мужик, гуляючи, забрел в дремучий бор,где шел в тот миг естественный отбор.Животные друг другу рвали шерсть,крушили ребра, грызли глотку,сражаясь за сомнительную честь покрыть молодку,чей задик замшевый маячил вдалеке.Мужик, порывшись в ладном сюртуке,достал блокнот и карандашик, безкоторых он не выходил из дома,и, примостясь на жертвах бурелома,взялся описывать процесс:Сильнейший побеждал. Слабейший– нет.И как бы узаконивая это,над лесом совершался ход планет,и с помощью их матового света,Мужик природу зорко наблюдал,и над бумагой карандаш летал,в систему превращая кавардак.А в это время мимо шел Енот,он заглянул в исписанный блокноти молвил так:"Конечно, победитель победил,и самку он потомством наградил.Так на зверином повелось веку.Но одного не понимаю я:как все-таки не стыдно Мужикупримеры брать у дикого зверья?В подобном рассмотрении вещейесть нечто обезьянье, ей-же-ей".Мужик наш был ученым мужиком,но с языком животных не знаком,и на Енота искреннюю речьответил только пожиманьем плеч.Затем он встал и застегнул сюртук.Но слова «обезьянье» странный звукзастрял в мозгу. И он всегда, вездеупотреблял его в своем труде,принесшем ему вскоре торжествои чтимом нынче, как Талмуд.Что интереснее всего,так это то, что за подобный трудему, хоть он был стар и лыс,никто гортань не перегрыз.1970