СОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ т. 1

Ах, вы захотели хлобыстнуть рюмочку хорошего коньячку? Птичка вы моя нахохленная, лимончика клюнете? Бар у вас, надо сказать, отменный. Я такой в первый раз встречаю! Бар, магнитофон, телевизор, радиола-автомат, кнопочный телефон: суперкомбайн! Просто целое дело сейчас же можно завести. Дело о баре гражданина Гурова. Убежден, что он куплен в каком-нибудь посольстве. Я уж не буду называть вас, так и быть, Понятьевым. Хрен с вами… Предлагаю выпить за наше общее объективно несчастное детство и скажем за него мысленно спасибо товарищу Сталину… Хороший коньяк… Согласитесь, что после того, как расколешься, исчезает постепенно удручающее чувство раздвоения личности. Парадоксальное явление. А вы, вот, меня, интересно, помните?.. Верю, что нет. Я сам себя не узнаю ежесекундно вот уже тыщу лет. И знаю, почему: меня нету! Нету и – все, без всякой, уверяю вас, мистики. Имеется же в очевидном наличии трупешник, Господин Крематорий, Товарищ Полковник Морг, Рука! Он физиологически функционирует и работает палачом. Член КПСС с 1936 года. Чудовищно! Я говорю это бесстрастно, но чудовищно помнить себя и не узнавать! Ебитская, ебитская сила, гражданин Гуров!.. А ведь я был не таким… Не таким холодным, как сухой лед, трупом я был! Я горячим своим носом уткнулся тогда в оконную льдышку и выскребывал пошире вот этим ноготком глазок-полыньюшку и зенькал на вас, идущего впереди своих красных дьяволят и вместо двух рожек росло на ваших буденовках по одному рогу. Помните, как начали вы толковать с мужиками и разводить агитацию по зубрежке? Батьки наши стояли перед церквой, – покачивали головами и пытались прикинуть, как это вдруг, ни с того, ни с сего развелась на Руси такая сопливая нечисть? Может, конец света настал? .. Я прекрасно помню, но тошно мне сейчас вспоминать все ваши дьяволятские аргументы в пользу колхозного ада, частушки гнойного жополиза Демьяна Бедного, идиотские сценки и так далее… «Будя! – сказал тогда мой батька. – Мы ответа от Сталина ждем. Неча нам мозги засирать Демьяном Бедным. Милости просим на щи с кашей и чтоб к вечерку не было тута ноги вашей! Демьяну же передайте, что говно он сраное, пересраное и даже в навоз не пройдет…». Вышибли тогда вас наши батьки, как вышибали не раз всяких энтузиастов городских, которые ни хрена в сути крестьянского труда не понимали… И вот наконец, через день уж после того, как вас вышибли, прибыл в Одинку нашу санный поезд комбрига Понятьева. Ни ружей мужики не увидели у чекистов, ни пулеметое. «Здорово, Шибанов! – весело сказал ваш папа, гражданин Гуров, моему бате. – Письмо привез от Сталина. Вот оно!» Вынул он из-под бурки конвертище с пятью сургучами. Обрадовались мужики. Зазвал батя своих дружков, Понятьееа и остальных живоглотов, их рыл двадцать всего было, в наш дом. Баб и ребятишек прогнали. Один я притыриться успел на полатях. И начал батя вслух читать ответ Сталина.

Уважаемые товарищи! Получил ваше письмо. Согласиться с «крестьянскими резонами», к сожалению, не могу, так как претворение в жизнь идеи коллективизации считаю исторически необходимой задачей. Свою так называемую Одинку вы сделали маленьким островком единоличников в море коллективных хозяйств. Не думаю, что вы окажетесь способными конкурировать с хорошо оснащенными современной техникой колхозами и с людьми нового типа, решительно порвавшими с вековыми мелкобуржуазными привычками. Вступление в колхоз – дело добровольное, и мы, большевики, придаем соблюдению этого высокоморального принципа огромное значение. Время покажет, кто из нас прав. И. Сталин.