Собрание сочинений. Т.26. Из сборников: «Поход», «Новый поход», «Истина шествует», «Смесь». Письма

Если бы у меня была возможность побеседовать с Вами, я объяснил бы Вам суть моего предложения, и уверен, что Вы согласились бы на него. Попытаюсь объясниться как можно проще. Речь идет не об обыкновенном произведении.Для меня и для художника, повторяю, речь идет о произведении искусства. Для Вас речь идет о коммерческой выгоде. Мой иллюстратор, г-н Мане, молодой художник огромного таланта, его шумная репутация Вам, должно быть, известна. Из него сделали какой-то образец эксцентричности, публика забавляется, высмеивая его произведения, как высмеивали первые полотна Декана и Делакруа. Но завтра, — я в этом глубоко убежден, — Эдуард Мане будет провозглашен великим мастером. Я горячо отстаивал его в блаженной памяти «Эвенман», и из благодарности, из симпатии ко мне, он согласился сделать несколько рисунков к моим «Сказкам Нинон». Через несколько недель г-н Мане откроет особую выставку своих произведений рядом с выставкой Курбе; он уже истратил пятнадцать тысяч франков, чтобы предстать перед публикой во всем блеске своего таланта. Он уверен, что получит огромную известность, такую же, какую получил Курбе в 1853 году. Вы теперь видите, что произведение, которое я Вам предлагаю издать, как я уже говорил, не обычное произведение. Манера художника не должна Вас тревожить; Вас не касается, будет ли он делать то или другое; он поставит свою подпись под рисунками, вот и все: его имя вызовет шум, возбудит любопытство, создаст рекламу, которая приведет к Вам публику. Все споры, возникшие вокруг г-на Мане, все споры, которые еще возникнут на этих днях, служат порукой тому, что его произведение не пройдет незамеченным. Если бы речь шла об обычном рисовальщике, человеке, специальность которого — подставки для ламп и другие безделушки, я понял бы Ваше недоверие. Но в данном случае Ваша сделка основана не на более или менее приятном виде рисунков, а на имени, на шумной репутации рисовальщика.

Не знаю, достаточно ли ясно я объяснил суть дела. С некоторыми парижскими издателями я не стал бы говорить так откровенно, но я научился ценить Вашу проницательность, Ваш верный глаз, быстро схватывающий возможность успеха. Если Вы признаете, что у меня есть некоторый опыт в отношении рекламы, то положитесь на мои доводы; мое имя и имя Мане на одной обложке должны привлечь взгляды прохожих и заставить их остановиться.

Кстати, я посылаю Вам два офорта, которые г-н Мане сам выгравировал по двум своим картинам. Он не может сделать сейчас двух набросков, о которых Вы просите, потому что поглощен всякого рода заботами, связанными с предстоящим открытием выставки его картин. Я подумал, что два прилагаемых офорта помогут Вам понять мощный и самобытный талант этого художника. Офорт, изображающий испанскую танцовщицу, по-моему, шедевр, он обладает легкостью и редкой силой. Можно подумать, что это офорт Гойи. Не бойтесь, я знал, что делаю, избрав г-на Мане иллюстратором моей книги. Вы достаточно со мной знакомы, и Вам известно, что я ищу успеха. Однажды Вы соблаговолили сказать мне, что я человек ловкий. Так вот! Никогда я так ловко не способствовал росту своей репутации, как ныне, когда хлопочу о том, чтобы поставить имя Мане на обложке одного из моих произведений. Соглашайтесь, и Вы увидите, ошибаюсь ли я.

1868 © Перевод А. Тетерникова и М. Трескунов

МАРИУСУ РУ

9 января 1868 г.

Дорогой Ру!

Нам не повезло с моей статьей в «Голуа». Газета полна до отказа, и моя статья пойдет, наверное, только в понедельник.

Вот что я решил: если до понедельника издатели и душеприказчики не соберутся, то я опубликую статью; если наша хитрость откроется, [79]переделаю ее и все равно напечатаю «Постели», но поставлю под ними фамилию настоящего автора и расскажу историю этого стихотворения. Итак, и в том и в другом случае я окажу молодому Алексису помощь, которой он заслуживает.

Теперь о другом.

Я только что виделся с Лакруа, и мы решили сейчас же пропустить мой шарж в «Ле Монд пур рир». В «Эклипс» [80]договоримся потом. Значит, я посылаю тебе свой портрет в самое ближайшее время.

Не нужно ли приложить к шаржу краткую биографию? В таком случае будь так добр, напиши ее.

Преданный тебе.

ЖЮЛЮ И ЭДМОНУ ГОНКУРАМ

Париж, 13 января 1868 г.

Милостивые государи!

Я счастлив, что мое предложение вас соблазнило. Три главы вашего романа очень хороши, в особенности последняя, с которой я уже познакомился раньше.

Вот как я буду действовать.

В субботу вечером опубликую короткую статью, в которой расскажу о «Госпоже Жервезе», [81]не слишком раскрывая ее содержание. В своей статье я сообщу, что на следующий день, в воскресенье, будет напечатан отрывок из этой книги.

И на следующий день опубликую отрывок.

Таким образом, мы вызовем большой интерес у публики. Я предпочел подождать, чтобы нанести более верный удар.

Преданный вам.

ИЗДАТЕЛЮ ЛАКРУА

Париж, 14 ноября 1868 г.

Милостивый государь!