Читаем Собрание сочинений. Т. 3. Глаза на затылке полностью

Так расходились круги на водеГде плавали листья ивыФорели как серые стрелыПод ними ходили в фонтанеМы пили вино МукузаниСмотрели на серый и белыйМы были кажется счастливыМы были и здесь – и нигде<p>«Одни грустят у сосен объятых солнцем…»</p>Одни грустят у сосен объятых солнцемДругие кидают камешки в мореТретьи уже искупалисьИ растираются мохнатым полотенцемТак на всем пути от самшитовой рощиДо бетонных коробок пансионатаЯ встречаю множество ЯЗагорелых дочерна и бледнотелыхИ еще забытых у причалаСиняя рубашка и джинсыС прошлогоднего моего приезда<p>БЫТЬ – МОЖЕТ! ПОЭМА-ПРЕДОСТЕРЕЖЕНИЕ С ТВОИМ УЧАСТИЕМ (1981)</p>

МОЖЕТ БЫТЬ

(духи)

БЫТЬ МОЖЕТ

(духи)

…Жизнь на земле перестанет развиваться свободно и погрузится в великую мглу…

И настанет наивеличайшее бедствие: злые силы сокрушат две трети мира; одна треть сохранится, но никто уже не сможет установить, сколько на свете осталось подлинных хозяев полей и домов…

И так много зла придет от принца ада – Сатаны, что мир еще долго будет лежать в запустении и разрухе. Но прежде, чем это случится, многие необычного вида птицы будут взрывать воздух криком: «хей! хей!»…

…Есть вещи, которые нельзя назвать предсказаниями в строгом смысле слова. Но здесь, Ваше Величество, мы пронизаны предчувствием великих и чудесных событий, которые узрят те, что придут после нас.

Послание Нострадамуса Генриху II27 июня 1557 года

Эни-бени рики паки,

Буболяки рики-шмаки,

Эус Деус Космодеус,

БАЦ!

(считалка, записанная 13 апреля 1981 года)
<p>I. ОТ АВТОРА:</p>1За два тысячелетия бледных РыбМы всеми измами переболеемУмрем и возродимся с ВодолеемИ новый Феникс к звездам воспарит2Рыжая оранжевая the red RatБегала по набережной – ты мой бредФукнула горелка точно примусЗакричал от боли Нострадамус3Топчи песок ракушками хрусти —И чаек взлет и море будто брага…Но стоит только спичку поднести —И все заполыхает как бумага4 Ученые политики погоны пентагоныDer Gro?e Krieg давай давай скорей набить вагоны!А демоны сидя на крышах теплушекПоделят заранее туши и души<p>II. ЧИТАТЕЛЬ СОЧИНЯЕТ РИСУЕТ КЛЕИТ</p>1(набор стереотипных фраз)2(слепое фото из газеты)3(наклейки: водка сигареты)4 (спонтанно: какой-нибудь глупый вопрос)<p>III. ОТ АВТОРА:</p>1В нестерпимом блеске блицаГолографией застылиХрамы люди автомобили —Сейчас все это в солнце растворится2На теле – огненная пленкаВ кудрях – искусственный венокИ чистое как сны ребенкаСтруится пламя между ног3В огне она пляшетРукой помаваетИ холодом ляжкиОгонь обдувает4
Перейти на страницу:

Похожие книги

Озарения
Озарения

Данная книга – Illuminations – «Озарения» – была написана, вероятнее всего, в период с 1873 по 1875 г.г. во время странствий Рембо и Верлена по Бельгии, Англии и Германии. Впервые опубликована частями в парижском литературном обозрении La Vogue в 1886 г. Само слово illuminations было предложено Верленом и, по его же словам, взято из английского языка как обозначение «цветных миниатюр», украшавших средневековые книги. «Озарения» – 42 стихотворения в прозе – калейдоскоп причудливых и ярких картин, волшебных ландшафтов, как бы в тумане тающих фигур возлюбленных, полных горечи воспоминаний о детстве и ускользающей юности. Написанные явно под влиянием прозаических отрывков Бодлера, «Озарения» принципиально отличаются от них, прежде всего, отсутствием, а возможно и намеренным разрушением последовательности в изложении событий и плавных переходов от одной истории к другой. Это отличие делает «стихотворения в прозе» Рембо сюрреалистически насыщенными и в высшей степени поэтичными. Новейшие переводы этих текстов (выполненные Евгением Шешиным в период с 2008 по 2015 г.г.) предназначены для широкого круга читателей, интересующихся французской поэзией XIXвека.

Артюр Рембо

Поэзия / Поэзия
Собрание сочинений. Т. 3. Глаза на затылке
Собрание сочинений. Т. 3. Глаза на затылке

Новое собрание сочинений Генриха Сапгира – попытка не просто собрать вместе большую часть написанного замечательным русским поэтом и прозаиком второй половины ХX века, но и создать некоторый интегральный образ этого уникального (даже для данного периода нашей словесности) универсального литератора. Он не только с равным удовольствием писал для взрослых и для детей, но и словно воплощал в слове ларионовско-гончаровскую концепцию «всёчества»: соединения всех известных до этого идей, манер и техник современного письма, одновременно радикально авангардных и предельно укорененных в самой глубинной национальной традиции и ведущего постоянный провокативный диалог с нею. В третьем томе собрания «Глаза на затылке» Генрих Сапгир предстает как прямой наследник авангардной традиции, поэт, не чуждый самым смелым художественным экспериментам на границах стиха и прозы, вербального и визуального, звука и смысла.

Генрих Вениаминович Сапгир , М. Г. Павловец

Поэзия / Русская классическая проза