Собрание сочинений. Т. 4. Проверка реальности

Появилась из‐за края скалы на дороге
В чем-то белом подобно тунике. Соски едва
Обозначены, худые колени. В тени лица —
Светлые глаза еще светлей. Миловидность

Юной некрасивости; козья мордашка
Усмешка – быстрый язычок – еле уловимое
Движенье ящерицы. Массив Карадага
Высвечен голубизной. Отрок. Лаванда. Рыба.

И как в   н а ч а л е – в музыке и сини
С пучком колючек воронцов полыни
Она прошла ничем не выражая

Божественного отвращенья к миру
И было мне дано (ему – Сапгиру)
Понять что муза не моя – чужая

КОКТЕБЕЛЬ

Памяти Коктебеля

Меж Карадагом и Хамелеоном
Как серая жемчужина – залив
Художник на скамье нетороплив —
Рисует скалы точек миллионом

Полынным кругом горы очертив
Сказал Господь: «Здесь будет хорошо вам»
И в солнце на тычке вином дешевым
Упился интеллект и примитив

Где в балахоне греком шел Волошин
Хип «ловит кайф» двусмыслен и взъерошен
Письменники здесь пишут похабель

И в самый цвет махровым их идеям
Живую душу сделали музеем
И Планерским назвали Коктебель

ПИЦУНДА ЗИМОЙ

Похожа на Японию Пицунда
Зимою в дождь – и небо как гримаса
Какого-то свирепого абхазца
Газета мокнет – из Москвы – оттуда

Там липнет снег… огни… представить трудно
Безвольные во власти Фантомаса…
Мыс в пену накренясь скрипит как судно —
Вдруг лопнул ствол сосны – наружу мясо!

Обречены на грусть и прозябанье
Мы смотрим в небо… Бледными губами
Едва живем… Что час назад промокло —

Все высохло. И ездит по балкону
Наперекор всемирному закону
Стул алюминиевый, что ему – наши стекла!

СТОЛИЦА

Гранитный парапет. Москва-река
С утра такси несутся от вокзалов
Мильоны пришлых, тьма провинциалов
Кипят как дрожжи в капле молока

Ночная – корпусами облаками —
Незрячий взгляд, разжатая рука —
Раскинулась и дышит словно Каин
В беспамятстве – уж очень велика

И снова «холодок бежит за ворот»
Для интуриста скучен этот город:
Ни супер-шоу ни реклам ни сект…

Но вдруг пустеет Ленинский проспект
От Внукова как будто ветер вытер —
Текут машины… где-то там – правитель

ПИТЕР

Ни лошади на Аничковом, ни да-
же Летний сад осеннею порой
Ни бывшей и стареющей обида
Ни Петр ни змей ни бог и ни герой

Ни в ЕВРОПЕЙСКОЙ лилии модерна
Ни ростры – их русалочьи хвосты
Ни то что всем хронически вам скверно —
(В муть в душу разведенные мосты) —

Другое помню. Утром у вокзала
Шла троица. Ночной триумвират:
Большой как блин дворовый опивало

Алкоголичка – косточка рабочья
И рыженький – сомлеешь встретив ночью
Им двигался навстречу Л е н и н г р а д

ЛЮБОВЬ

Надежде Януариевне Рыковой