Собрание сочинений Т.4 "Работа актера над ролью"

   71 “Сверхсознание” — термин, некритически заимствованный Станиславским из идеалистической философии и психологии. Но в отличие от идеалистов Станиславский вкладывает в этот термин материалистическое содержание. Поэтому его идеалистическая терминология не имеет ничего общего с мистическим пониманием творчества. “Говорят, что это таинственное чудотворное “наитие свыше”, от Аполлона или от бога,— писал Станиславский.— Но я не мистик и не верю этому, хотя в моменты творчества хотел бы этому поверить для собственного воодушевления” (Собр. соч., т. 3, стр. 314). Ои высмеивает тех “ученых”, которые говорят красивые, но непонятные слова о сверхсознании, вдохновении, творческом экстазе и уходят “в таинственные дебри мистики”.

   Для Станиславского “сверхсознание” не есть нечто непознаваемое, мистическое, потустороннее. Для него “сверхсознание” — то, что присуще органической природе человека. “Ключи от тайников творческого сверхсознания — утверждает он,— даны самой органической природе человека-артиста. Ей одной известны тайны вдохновения и неисповедимые пути к нему. Одна природа способна создать чудо, без которого нельзя оживить мертвой буквы текста роли. Словом, природа — единственный на свете творец, могущий создать живое, органическое”.

   В конце 20-х годов Станиславский отказался от термина “сверхсознание” и заменил его термином “подсознание”, который более точно выражает его взгляды на природу творчества актера и находится в соответствии с современной научной терминологией. О подсознательном см. примечание 6 на стр. 478.

   72 Гете Эльмар (1859—1923) — американский ученый, профессор экспериментальной психологии.

   73 Модсли Генри (1835—1918) — английский психолог и психиатр, автор известных работ “Физиология ума”, “Патология души” и др.

   74 Здесь устранено повторение в тексте.

   75 Подобное противопоставление сознания органической природе человека следует признать случайным, противоречащим взглядам Станиславского на творчество актера. Станиславский считал сознание важнейшей частью органической природы человека-артиста и стремился к тому, чтобы в процессе творчества в равной степени участвовали ум, воля и чувство артиста.

   76 Здесь устранено повторение в тексте.

   77 При изучении вопросов актерского творчества Станиславский обращался к различной литературе по психология. В ранний период работы над “системой” его внимание привлекла психологическая часть философской системы индийских йогов. В личной библиотеке и архиве Станиславского хранятся сочинения йога Рамачарака “Учение йогов о психическом мире человека”, “Йогийская философия физического благосостояния человека” и др., в которых Станиславский пытался найти ответ на интересующие его вопросы творчества.

   Йоги — последователи индийской религиозно-философской системы, носящей имя ее основателя, знаменитого индийского мудреца Патанджали (II век до н. э.). Философия йога представляет собой религиозно-идеалистическое учение, утверждающее, что посредством духовного проникновения в истинное “я” человека как “чисто бессмертного духа, отличного от тела и ума”, достигается “освобождение” йога от воздействия объектов внешнего материального мира, то состояние отрешенности от всего “земного”, реального, которое приводит йога к единению с “мировым разумом”, с “божеством”.

   Однако не это мистическое содержание учения йогов привлекло Станиславского. Формулируя некоторые практические приемы для развития внимания и сосредоточенности, при помощи которых якобы достигается осознание истинного “я” человека, йоги высказывали ряд верных догадок, касающихся человеческой психологии и физиологии, в частности, внимания, сознательной и бессознательной деятельности и др., представляющих интерес для искусства артиста и его техники.

   В своих упражнениях на воспитание внимания йоги учили преодолевать действие отвлекающих раздражений. Они учили управлять вниманием, не допускать рассеянности, проявляющейся как в том, что мысль непрерывно перескакивает с одного на другое, так и в том, что сильно сосредоточенный на одной мысли или объекте человек не замечает ничего другого.

   Йоги правильно понимали возможность распределения внимания, усматривая ее в том, чтобы из двух деятельнсстей хотя бы одна, в силу привычки или навыка, выполнялась автоматически. “Привычка,— отмечает йог Рамачарака, — делает одно дело, в то время когда внимание обращено на другое. Автоматическое движение не отвлекает внимания от главного” (йог Рамачарака. Раджа-йога, Спб., 1914ч стр. 99).

   Большой интерес вызывали у Станиславского догадки йогов о так называемой бессознательной, или подсознательной, деятельности, которую О’ни рассматривали как деятельность инстинктивную либо автоматизированную, привычную.

   Поскольку одним из средств для достижения “освобождения” йоги считали культивирование положительных навыков и привычек, вырабатываемых в результате сознательных упражнений, то они действительно, как замечает Станиславский, подходили к бессознательному через сознательные приемы.