Собрание сочинений. Том 1. Священное одиночество

О стихах и прозе Ростокина у меня давно сложилось устойчиво-хорошее мнение. Он талантлив, природен, неизменен в своих эстетических предпочтениях. Может быть, чуточку более цветист и многословен, чем хотелось бы. Но нельзя, несправедливо скидывать со счетов некоторую творческую изоляцию Виктора, его удаленность от областного центра, отсутствие «постоянно кипящего творческого котла» профессиональной литературной среды, что, кстати, далеко не всем идет на пользу. Ведь можно и так сказать, что на еланских отдалях Ростокин сохраняет душу в большей чистоте и первозданности. Его стихи звучат по-иному, пейзажи не загромождены агрессивным урбанизмом, цвета и запахи не отравлены выхлопной гарью автострад, авторское мировоззрение не уродуется делячеством и прагматизмом. Это вовсе не значит, что поэты, живущие в больших городах, сплошь дельцы и прагматики, но без долговременной адаптации к городу сохранить в душе ясный взгляд на окружающий мир весьма непросто. Однако за все приходится платить, а читатель-то, между прочим, у нас преимущественно городской, ему тоже требуются привычные картины с натуры, более короткие стихотворные тексты, понятные реалии жизни. Я не склонна хоть в чем-то упрекать Ростокина: соловей щелкает, а сорока стрекочет… Виктор представляется мне все-таки деревенским соловьем, хотя соловей и в городе может петь – заслушаешься!

У поэта, как и у любого человека, невелик выбор по судьбе, но талантливая душа всегда найдет возможность определиться в мире и выразить себя. Лично мне радостно бывает откликнуться на музыку ростокинского стиха.

Речка Паника, речка Паника —
Музыкой полнится стих!
Я от нее никогда не отвыкну,
В мыслях губами к водице приникну,
Стану задумчив и тих.

Как же я долго живу с ней в разлуке!

Вижу, родную, во сне:
Крыльями будто бы вытяну руки
И пролечу над знакомой излукой
И – растворюсь в синеве…

Однако не так все благостно в стихотворных картинках Ростокина. В этом же стихотворении есть и такая строфа:

…Скорбно по руслу бреду я сухому,
Снизки репьев нацеплял.
Не пожелал никому бы другому
Горя такого… Хоть с яра да в омут!
Как я смертельно устал!

Мне кажется, именно из этой усталости на грани отчаяния начинается Ростокин-прозаик, а это уже совсем другой мир. Самые известные из ростокинских прозаических книг называются «Бешеный волк» и «Откровение блаженного». Пасторалью здесь и не пахнет!