Собрание сочинений. Том 1. Священное одиночество

От Бога, от людей… Им всем спасибо:
В могиле муж и сын, а внук в тюрьме.
В избе пригрубок, лампа с жиром рыбьим,
Поджижек ворох к завтрашней зиме.
Почетных грамот на стене семейка,
Икона в уголке глядит, скорбя,
Кот на коленях дремлет Тимофейка,
Суставы исцеляющий ея.
Везучее их нет на белом свете,
От мяты кипяток хмельней вина.
А солнышко в окошко шлет приветы,
И верится, что где-то есть страна,
Что величают испокон Россией,
Великой Русью… Мол, не счесть побед!
Старушка в подтверждение б спросила,
А у кого? Знать, нужных слов и нет!
Да в том она нуждаться перестала,
Настал денек, и степлилась душа.
С ведра в колодец звездочка упала,
Дымок над кровлей, как Судьбы Межа.

«В центре поселка кукушка живет…»

В центре поселка кукушка живет,
Рано-ранехонько песню поет,
Бомжу Валерию спать не дает.

Выполз из кучи гнилых горбылей,

Стукнул в окошко: «Матвевна, налей…»
Рявкнула баба: «Уё…, дуралей!»

Утро с того обозначило лик.

Странная птица рассеяла крик.
Жизнь потекла без прикрас и улик.

Главный герой остаканен, хмелен,

Людям и псам улыбается он,
Так же в Матвевну «до гроба влюблен!».

Доброе сердце у русской вдовы,

Вышла. И гостю дала не воды…
Вежливо бомж обратился на «вы».

Баба душою его поняла,

Баба сальца ему с хлебом дала
И удалилась со словом: «Дела».

«И у меня…» – как-то тихо сказал

И неизвестно куда зашагал,
Всюду его «сокровенный причал».

Шутит по-доброму, не пристает.

Спрячется в досках, по-детски ревет.
Птица ему зоревать не дает.

«Шалаш прислонился к дороге…»

Шалаш прислонился к дороге,
Живет в нем убогий Иван.
«Купите, – орет, – ради Бога,
Татарник!» И лезет в бурьян!

Машины проносятся мимо,

Вверху пролетел самолет.
Шла бабушка. «Че ж ты, родимый,
Один тут? Подался б в народ!

Тебя бы в селе покормили

И дали рубаху справней…»
«Меня там, – ответил, – любили…
Кормили… как кормят свиней…»

Старуха вздохнула, спросила:

«Колючку почем продаешь?»
И их окатило вдруг пылью,
А местность ударило в дрожь.

Прояснилось снова, затихло.

Татарник бесследно исчез.
«Куды ж подевался он лихо?» —
«Монеткой порадовал бес!»

Иван рассмеялся беззубо,

Раскрыл он ладонь, дурачок:
«Теперь у меня будет шуба…»
Но… взмыл золотистый жучок!

«Срубили березу, убили березу…»