Собрание сочинений. Том 1. Священное одиночество

«Россия – подворье, кладбища, стожки…»

Россия – подворье, кладбища, стожки,
Грачиные орды в заречье,
В затишливом плесе от капель кружки,
Настигнувший путника вечер.
И всюду церква, церква, церква…
А чьи в них слезно звучат слова?
Не получишь прямого ответа вовек,
Заблудишься в диком пространстве,
Ударит в глаза ослепительный снег —
Нет в мире грубее упрямства.
Мать вспомнишь – ее никогда не видал,
Жену – а была ли? была ли?
И сына… Но он не родился… он ждал…
Ничто о нем в мире не знали…
Эх, Русь! Эху вечно кружиться, лететь
Долинами, стал быть, по взгорьям.
А что-то уметь, и хотеть, и иметь?
Запьешь… Иль удавишься с горя!
То доля счастливых, поющих в ветрах,
Кто мало что ведает в жизни.
Лишь блоковский мрак и есенинский страх
Сроднившейся с Небом Отчизны.

«Плохое в жизни повторяется…»

Плохое в жизни повторяется?
Как будто сильною струей
Пласты наноса размываются,
А после русло наполняется
Животворящею водой.

Не понаслышке это знаю,

Не из чужих услышал уст.
Коль я отстал, то догоняю,
Коль прыгнул со скалы – летаю,
Не злюсь, когда карман мой пуст.

И тот, кто норовит бедово,

Ловчится побольней куснуть,
А ветхое выдает за новое,
Притом клянется честным словом:
«Не пожалею жизнь за суть!..»

Отрада наконец наступит.

И разойдутся врозь пути.
Не свыше ль посланный поступок?
Иль подвернувшийся приступок,
Который мимо не пройти?

Он далеко… потенциально

Еще опасен, но волна
(Она всегда с прицелом дальним!),
Граненой отливая сталью,
И первозданна и сильна,

За окоем уносит «быдлость»

И суррогатность черствых дней,
Худое чтоб навечно скрылось,
Взамен такое бы открылось,
Что примешь ты душою всей.

Мать

Зимние сумерки. Мать во дворе
Рубит дрова для пригрубка.
Щурится месяц в промерзлой дыре
Веток, нависли что хрупко.
Месяцу странно подглядывать – он
Даже чуть-чуть опечален:
Хутор-то вон погрузился уж в сон,
В сладкие грезы отчалил.
Только на этом базу перестук…
Что за нужда накатила?
Не поддается ей летошний сук…
Печку три дня не топила,
Матицу иней тайком обметал,
В валенке кот угнездился.
Сын на просторах России пропал,
Видно, с дороженьки сбился.
Много молитв прошептала она,
Чтобы живой он вернулся.
Вон у избы похилилась стена,
И журавец вон согнулся.
Бабка неловко клюет топором,
Силы ее на исходе.
Месяц ударился в небо горбом:
Быть еще злей непогоде!

А солнышко в окошко шлет приветы

Под брюхом облака пригрелось солнышко,
Глядит, прищурившись… Пора вставать?
Ледок колючий в ведре на донышке,
Колодец окликом встречает мать.
Ей, старой женщине, одна отрада:
Достать водицы… согреть чайку,
А что-то большее уже не надо —
Всего досталось ей на веку!

* * *