Собрание сочинений. Том 1. Второе распятие Христа. Антихрист. Пьесы и рассказы (1901-1917)

Странник. Нет, голубушка, нет… (Пьёт. После паузы.) Старичок со мной шёл один. Какой случай рассказывал… Был в монастыре их послушник. Молодой, лет восемнадцати, парнишка. Да… По усердию хотя бы старику в пору. На работу ли, в церковь ли – всюду он. Нрава хорошего. Тихий, приветливый, ласковый… Да… А устав в монастыре строгий. Игумен – старик требовательный. Ни-ни, чтобы там службу пропустить или что… Особого монаха назначил ходить по кельям, к заутрени будить. Ну, народ молодой, да и работы много. Другой и проспит, и запоздает. К кому два, к кому три раза придёт постучится. А к этому как ни придёт, он уже встал, и обут, и умыт… Да… Дивуются все. Просто дивуются. Как, мол, это, ни разу не заспится. С устатку или что… Дошло до старца… Да… Вот и приступил к нему на исповеди, как да почему. Откройся, говорит. Не в чем, говорит, открываться – приучил себя и всё… Да… Ничего, говорит, такого нет. Долго запирался. Да старец опытный. Видит – дело не больно просто. Одно говорит: признавайся… Да… Утаивался, утаивался да и открылся. Кто-то, говорит, меня допреж монаха будит. Кто, спрашивает, будит? Голос, говорит, слышу… Разгневался старец: это бес, говорит, а ты не каешься да ещё запираться вздумал. А послушнику и обидно показалось… Нет, говорит, не бес, а это за моё усердие посылает Бог. Да… за святого, значит, почитал себя в душе-то. А, говорит старец, Бог посылает, хорошо. Как придёшь в келью, выпей два больших стакана вина. Да грех, говорит. По повелению старца – не грех! Послушание опрежь всего. Ступай, говорит, и сделай, как велю… Да… Опечалился, нечего делать. Ослушаться – грех. Пришёл в келейку свою, принёс вина, выпил… Без привычки-то, известное дело, охмелел да тут же и заснул… Да… Приходит наутро монах. Стучит. Ответа нет… Да… Что, думает, за диковина? Никогда не засыпал, а тут – на. Или, мол, ушёл куда… Ещё постучал – молчит. Прислушался: слышит, будто кто стонет. Да… Ну, тут тревога пошла. Видят уж, неладное что-то. Дверь сломали. Лежит послушник чуть живой, в крови весь, израненный… Да… А дело так было. Как, значит, напился он да заснул, утром-то вражьего голоса и не послушал. Враг видит: открыли его проделки, давай тело мучить и изранил всего… Да… Долго прохворал. Поправился. Пришёл к старцу. А старец и говорит: будешь, говорит, теперь голосов слушать? Нет, говорит, прости Христа ради – возгордился. То-то, говорит, иди да берегись паче всего гордости… Да… Дивуюсь я, на какие хитрости враг человеческий пускается. Будто бы добро совершает, к службе будит – а он вон что… Диво…

Пауза.

Лидия Валерьяновна (к страннику). Вам налить?

Странник. Налей, голубушка. (Подаёт стакан.)

Лидия Валерьяновна (наливает и подаёт страннику; к Подгорному). А вам?

Подгорный. Нет, спасибо.

Странник. А сама-то что? Или не время?

Лидия Валерьяновна. Нет, так, не хочется.

Пауза.

Странник. Я так думаю, что остальные времена приходят.

Подгорный. Почему так, дедушка?

Странник. Есть такая книга – в ней всё указано. И по книге этой – последнюю страничку живём.

Лидия Валерьяновна. Какая книга? Вы видали её?

Странник. Нет, голубушка, что зря говорить, – не видал, нет… Только что люди сказывали – есть такая книга.

Подгорный. Ну, и что же в ней говорится?

Странник. А говорится в ней про остальные времена, и все приметы указаны.

Лидия Валерьяновна. Какие, дедушка, приметы?

Странник. Первым делом – землю на квадратики изрежут. Изрезали рельсами этими, как есть на квадратики. На огненном коне ездить начнут – ездиют. Машина – всё равно как огненный конь. На одном колесе ездить будут – ездиют… Нищие с жёлтыми и красными батогами пойдут – ходят.

Подгорный. Что ты, дедушка, как с жёлтыми, красными батогами ходят?

Странник. Верно говорю. Был я в одной обители. Вхожу в церковь. Свечу поставил. Иду назад к двери-то, а они и стоят… Да… Два нищих, у одного батог жёлтый, а у другого красный – так я и обмер, родненькие… Да…

Подгорный смеётся. Лидия Валерьяновна тоже не может удержаться от улыбки.

Подгорный. Ну, дедушка, жёлтые батоги – ещё небольшая беда.

Странник. Небольшая. Оно всё небольшая. А только, что к тому идёт – остальные времена близятся…

Подгорный. Дедушка. Ведь это тогда и жизнь менять не стоит. Всё равно – скоро всё кончится.

Странник. Тут-то и надо себя блюсти. Время такое. Решающее время. Всякая скорбь начнётся. Господь милостив. Ему видней. Так, по человечеству, говорим. А ему видней… Ну, вот и спасибо. (Перевёртывает чашку вверх дном.) И отогрелся. А теперь идти надо. (Встаёт.)

Подгорный. Уж идёшь, дедушка? Да куда ты? Ночь на дворе.

Странник. Дело есть.