Собрание сочинений, том 17

Если бы Бурбаки предпринял этот поход с достаточными силами, то есть использовав каждого человека, лошадь и орудие, без которых можно было обойтись в другом месте, и если бы этот поход осуществили с необходимой энергией, то он мог бы оказаться поворотным пунктом в войне. Мы еще раньше указывали на слабость растянутой коммуникационной линии немцев и на возможность освобождения Парижа путем наступления на эту линию значительными силами. Теперь именно на это делается ставка, и от того, как будет вестись игра, будет зависеть, удастся ли это осуществить в действительности.

Почти все линейные войска из числа тех сил противника, которые оккупируют теперь Францию, заняты либо осадой Парижа, либо прикрытием этой осады. Из тридцати пяти дивизий (включая гвардейский ландвер, который все время применялся как линейные войска) тридцать две используются таким образом. Две дивизии находятся в распоряжении Вердера (три баденские бригады, одна прусская), и одна под командованием Цастрова направилась на соединение с ним. Кроме них Вердер располагает еще, по меньшей мере, двумя дивизиями ландвера для ведения осады Бельфора и для занятия крепостей в южном Эльзасе. Таким образом, всю местность северо-восточнее линии, идущей от Мезьера через Лаон и Суассон до Парижа и оттуда через Осер и Шатильон до Хюнингена, возле Базеля, вместе со всеми захваченными там крепостями должна удерживать та часть остальных войск ландвера, которая освободилась от выполнения других задач. А если мы примем во внимание, что в Германии имеются также и военнопленные, для которых требуется охрана, и собственные крепости, для которых нужны гарнизоны, что только девять прусских армейских корпусов (существовавших до 1866 г.) имели достаточное количество старых солдат для пополнения батальонов ландвера, тогда как придется ждать еще пять лег, прежде чем остальные корпуса смогут дать такое пополнение, — то мы можем представить себе, что оставшиеся силы, которые можно использовать для оккупации этой части Франции, не могут быть очень многочисленными. Правда, восемнадцать учебно-запасных батальонов отправляются теперь для несения гарнизонной службы в крепостях Эльзаса и Лотарингии, а вновь формирующиеся «гарнизонные батальоны» должны сменить ландвер в самой Пруссии. Но формирование этих гарнизонных батальонов, по сообщениям немецкой печати, идет довольно медленно, и, таким образом, оккупационная армия в течение некоторого времени будет все еще сравнительно слабой, и едва способной держать в подчинении население охраняемых ею провинций.

Как раз против этой части германской армии движется Бурбаки. Он пытался, очевидно, вклиниться своими войсками между Везулем и Бельфором; тем самым он изолировал бы Вердера, которому мог бы в бою один на один нанести поражение, оттеснив его в северозападном направлении. Но так как Вердер, вероятно, находится теперь у Бельфора и соединился с Тресковым, то Бурбаки для снятия осады должен разбить обоих; он должен оттеснить осаждающих назад в долину Рейна, после чего он смог бы продвинуться по западной стороне Вогезов к Люневилю, где он оказался бы на главной коммуникационной линии немцев. Разрушение железнодорожных тоннелей вблизи Фальсбура блокировало бы на значительный период линию на Страсбург; разрушение железнодорожного узла в Фруаре остановило бы движение на линии из Саарбрюккена в Мец; можно было бы даже выслать летучий отряд к Тионвилю для разрушения железной дороги и у этого пункта, чтобы перерезать последнюю сквозную линию, имеющуюся у немцев. Такой отряд всегда мог бы отступить в Люксембург или Бельгию и сложить там оружие; это вполне окупило бы себя.

Именно эти цели должен иметь в виду Бурбаки. В связи с тем, что окрестности Парижа уже истощены, прекращение сообщения между Парижем и Германией даже на несколько дней имело бы чрезвычайно серьезные последствия для 240000 немцев, находящихся у Парижа, и 120000—150000 французских солдат, находящихся в Лотарингии, могло бы стать более действенным средством для снятия осады, чем даже победа Шанзи над Фридрихом-Карлом, в результате которой последний был бы, в конце концов, вынужден отойти к осаждающим войскам. чтобы получить от них поддержку. Правда, у немцев имеется еще одна железнодорожная линия — через Тионвиль, Мезьер и Реймс, — которой Бурбаки, вероятно, не смог бы достигнуть даже с помощью летучих отрядов, но как только Бурбаки удалось бы проникнуть в Лотарингию, в оккупированных районах несомненно поднялось бы всеобщее народное восстание; нам нет необходимости пояснять, какой опасности подвергалось бы в таком случае движение по этой второй железнодорожной линии. Кроме того, первым следствием успеха Бурбаки было бы вынужденное отступление Гёбена; следовательно, для Северной армии представилась бы возможность перерезать эту линию сообщения между Суас-соном и Мезьером.