Собрание сочинений. Том 3

Всю ночь мои портреты
Рисует мне река,
Когда луна при этом
Доверчиво близка.

Река способна литься

Без славы и следа,
Диплома живописца
Не зная никогда.

Расстегнут ворот шуба,

Надетой кое-как.
Мои кривятся губы,
Рассыпался табак.

Я нынче льда бледнее

В привычном забытьи.
И звезды мне роднее,
Чем близкие мои.

Какой небесной глубью

Я нынче завладел.
И где же самолюбью
И место и предел?

Оно в куски разбито,

Топталось неспроста.
Мучительного быта
Железная пята.

Из склеенных кусочков,

Оно — как жизнь моя —
В любой неловкой строчке,
Какую вывел я.

Житейские волненья,

И приступы тоски,
И птичьи песнопенья,
Сцепленные в стихи,

Где рифмы-шестеренки

Такой вращают вал,
Что с солнцем вперегонки
Кружиться заставлял.

Тяжелое вращенье

Болот, морей и скал,
Земли, — чьего прощенья
Я вовсе не искал,

Когда, опережая

Мои мечты и сны,
Вся жизнь, как жизнь чужая,
Видна со стороны.

Брожу, и нет границы

Моей ночной земли.
На ней ни я, ни птицы
Покоя не нашли.

Любой летящий рябчик

Приятней мне иных
Писателей и стряпчих,
И страшно молвить — книг.

И я своим занятьем

Навеки соблазнен:
Не вырасту из платья
Ребяческих времен.

И только в этом дело,

В бессонном этом сне,
Другого нет удела,
И нет покоя мне.

Каким считать недугом

Привычный этот бред?
Блистательным испугом,
Известным с детских лет.

Приклады, пули, плети,

Чужие кулаки —
Что пред ними эти
Наивные стихи?

* * *

Не жалей меня, Таня, не пугай моей славы,
От бумаги не отводи.
Слышишь — дрогнуло сердце, видишь — руки ослабли,
Останавливать погоди.

Я другим уж не буду, я и думать не смею,

Невозможного не захочу.
Или птицей пою, или камнем немею —
Мне любая судьба по плечу.

Эти письма — не бред, и не замок воздушный,

И не карточный домик мой.
Это крепость моя от людского бездушья,
Что построена нынче зимой.

* * *

Тают слабые снега,
Жжет их луч горячий,
Чтоб не вздумала пурга
Забрести на дачу.

Зарыдавшая метель

Как живая дышит,
Льет весеннюю капель
С разогретой крыши.

Только трудно мне понять

Нынешние были.
Звезды дальше от меня,
Чем когда-то были.

* * *

Из тьмы лесов, из топи блат
Встают каркасы рая.
Мы жидкий вязкий мармелад
Ногами попираем.

Нам слаще патоки оно,

Повидло здешней грязи.
Пускай в декабрьское окно
Сверкает безобразье.

Как новой сказки оборот

Ее преображенье.
Иных долгот, иных широт
Живое приближенье.

* * *

Боялись испокон
Бежавшие из ада
Темнеющих икон
Пронзительного взгляда.

Я знаю — ты не та,

Ты вовсе не икона,
Ты ходишь без креста,
И ты не ждешь поклона.

Как я, ты — жертва зла.

И все-таки награда,
Что жизнь приберегла
Вернувшимся из ада.

* * *