Собрание сочинений. Том 3. Путешествие в Китай в 2-х частях

Не стану много говорить о фабрикации индиго, которого обработка здесь очень несовершенна и производится на открытом воздухе в цементованных ямах, где оно осаждается посредством раствора извести. Упомяну мимоходом о производстве писчей и обверточной бумаги. Она выделывается по мелочам в бесчисленном множестве фабрик или, правильнее, простых сараев и домов. Главное бумажное производство в Нанкине и далее на юге, откуда доставляется лучшая бумага в Пекин. Остановлюсь несколько на фабрикации искусственных цветов. Эта отрасль промышленности развита здесь в высшей степени. В Китае каждая женщина, как бы бедна ни была, украшает свою голову цветком, сообразно времени года; только богатые могут носить натуральные цветы, и то не всегда; все же прочие довольствуются искусственными; и надо заметить, что эти цветы, по своей необыкновенно дешевой цене, доступны для всех. Они одинаковы для знатных и бедных; и, действительно, цветы так хороши, что их не стыдно носить хоть кому. Стоят они – этому трудно поверить – копеек десять ассигнациями за цветок с зеленью! Цветы здесь фабрикуются из древесной сердцевины, которую обрезывают винтообразно и потом расправляют на парах; она превосходно принимает краски, подобно чистой слоновой кости, только еще нежнее ее. В Европе несправедливо называют ее рисовой бумагой. При фабрикации цветов, разделение работ доведено до удивительной дробности: целые улицы занимаются этой промышленностью; но каким образом? Один дом, например, делает только лепестки какого-нибудь цветка, другой – листья, третий – тычинки, четвертый – ветви и так далее; а сколько всех доступных фабрикаций цветков! И этот дом передает свое ремесло детям; иное семейство, может быть, целые столетия только и производит, что листочки розы, и знания его не простираются за пределы этого ремесла; да еще, разве, посвятит он часть времени на изучение нескольких иероглифов, нужных для сведения счета по своему делу. Наконец, есть дома, которые занимаются собиранием частей цветка в целое. Особые скупщики цветов рассылают их с носильщиками по всему городу. Невозможно заказать что-нибудь отличное в этом роде; потому что ремесленник не может сделать ни хуже, ни лучше того, как он делает, и притом, чтоб заказать букет цветов, надо иметь дело с целым населением какой-нибудь улицы. Китайцы смеются над такой прихотью европейцев. И в самом деле, разве вам не предлагают именно тот род цветков, который носят в известное время года все, и самые знатные – так чего же вам еще нужно? Эти цветы дурны? Да, может быть, вы пожелаете иметь камелию, когда носят лань-хоа? Но нет, в Китае вы невольно плывете с общим потоком и не станете выходить из порядка, не нарушая приличия. Китай все и всех переваривает в своей варе.

Проходя по улицам, вы почти на каждой из них встречаете дома, огражденные толстой решеткой: это закладные лавки. В Китае нет государственных банков, нет того, что называется в Европе ломбардом: известные купцы открывают банки, выпускают ассигнации и принимают за них металл; так как монеты в Китае не существует, кроме медной, то каждый находится в необходимости менять у них золото и серебро прежде, чем пустить их в оборот. Правда, в больших лавках с товарами также принимают металлы на вес; но почти по тому же курсу, который существует у менял. При начале месяца, при конце года, курс на металл обыкновенно несколько понижается; в первом случае, потому что выдается жалованье военным, а во втором, потому что повершаются все расчеты. Впрочем, в настоящее время, как я уж заметил, серебро чрезвычайно возвысилось в цене. Частные банки нередко банкротятся, и тогда ваши ассигнации ничего не стоят; конечно, вы можете завести процесс с банкиром, но я никому не советую иметь процесс в Китае.

Ростовщики – это вампиры Китая, они принимают вещи за четверть настоящей их ценности и берут по два, иногда по три процента в месяц. Маньчжуры и живущие в Пекине монголы, по недостатку знания практической жизни, часто прибегают к этому, по-видимому, легкому средству доставать деньги, и окончательно разоряются. Нередко ростовщики ссужают деньгами назначаемых в провинцию областных или уездных начальников, которым нечем заплатить за разные одолжения высших властей в Пекине и за переезд до места назначения, и тогда сами отправляются с ними, чтоб перехватить их доходы в двойную уплату своего долга.