Собрание сочинений. Том 4. Война с Турцией и разрыв с западными державами в 1853 и 1854 годах. Бомбардирование Севастополя

Главные силы еще держались у берега; но как скоро мост был готов, немедленно притянули к перевезенным уже войскам их обозы с провиантом и фуражом. Авангард, двинувшийся вперед, беспрепятственно занял с. Гирван и вошел в связь с войсками Браиловского отряда, занявшими уже Мачин.

14-го числа и главные силы отряда генерал-адъютанта Лидерса расположились в с. Гирван.

Со стороны Браилова переправа была также отложена с 10-го на 11-е число, что дало возможность ночью усилить одну из промежуточных батарей на острове Бындое; необходимость этого была указана предшествующей накануне канонадой, которая определила положение неприятельских батарей. Число войск на острове Бындое было также увеличено двумя батальонами.

11-го марта, рано утром, открыли огонь с наших батарей; турки не отвечали на него, а потому и наши батареи смолкли и только с 4-х часов пополудни возобновили усиленный огонь. Канонерские лодки, спустившись с левого берега, обстреливали местность, где предполагалось сделать высадку. В то же время войска приступили к форсированию переправы.

Заранее помещенные на карлаши, чамы и лодки 3 батальона Замосцского егерского полка, 2 роты 3-го саперного батальона, 4 орудия легкой батареи № 8 и 50 казаков, с песнями и криками «Ура», спустились с пристани близ карантина вниз по Дунаю; неприятельские батареи молчали; не было замечено ни малейшего движения ни на них, ни в соединявших их ложементах; полагали, что турки совершенно оставили свои посты. Войска наши беспрепятственно пристали к противоположному берегу у пристани Гичету, около турецкой кофейни. Начальник главного штаба войск, генерал-адъютант Коцебу, принявший команду над десантом, первый вышел на берег[49]. Немедленно составил он цепь застрельщиков, под начальством генерал-майора Веселитского и, построив высадившуюся под прикрытием ее пехоту в ротные колонны, повел их по дороге к Мачину. Все это он делал с тем невозмутимым хладнокровием, которое постоянно отличало его под сильнейшим неприятельским огнем.

В то же время поручил он исправлявшему должность генерал-квартирмейстера, генерал-майору Бутурлину, с несколькими человеками греческих волонтеров осмотреть местность влево от дороги, закрытую камышами. Нигде не видно было турок. Но когда генерал Бутурлин с охотниками взошел на оставленную ими батарею, неприятель, скрывавшийся в ложбине за батареей и в траншеях, соединявших одну батарею с другой, открыл ружейный огонь. Наша цепь приостановилась и для избежания урона легла. Переправившиеся между тем два орудия, действуя картечью, не позволяли туркам выходить из своих окопов. Местность для возведения мостового укрепления, таким образом, была прикрыта.

Наводка моста, порученная командиру 1-ой бригады 3-ей легкой кавалерийской дивизии, генерал-майору Столпакову, продолжалась, хотя не без препятствий. Турки, впрочем, не могли много вредить нашим работам; они действовали по ним только из двух амбразур главной береговой батареи, обращенной к Дунаю, которых не могли сбить накануне, по причине косвенного их направления. Артиллерия наша, свезенная с судов, вместе с батареями острова Бындоя, открыла сильный картечный огонь по ближайшим батареям, за которыми еще держались штуцерные и пехота. Турки раза два пытались открывать батальный огонь и нередко били картечью по войскам из двух означенных орудий; но наша пехота, положенная в ложбинах, нисколько не терпела от этих выстрелов, которые продолжались до поздней ночи. Вообще, действия турок были как-то разобщены и лишены всякой энергии: они оставались еще несколько времени на берегу, но о действительном сопротивлении в этом пункте уже не думали.

К вечеру переправили еще 2 батальона Люблинского егерского полка и два орудия. В продолжение всей ночи часть отряда нашего оставалась в наблюдательном положении, другая – занималась постройкой предмостного укрепления.

Устройство моста постоянно замедлялось сильным противным ветром, несмотря на то, что поперек всей реки поставили канонерские лодки, для прикрытия работ от напора воды. Пароход «Прут», после первой высадки войск, также много содействовал к наводке моста, буксируя суда вверх по течению. Тем не менее, однако, мост не был готов и 12-го числа, а потому для подкрепления десантного отряда перевезли на судах два остальные батальона Люблинского егерского полка.

Между тем неприятель окончательно очистил свои батареи и отступил к Мачину; батареи были заняты нашими войсками и передовые посты подались к городу. В ночь с 12-го на 13-е неприятель оставил Мачин и потянулся по Гирсовской дороге. Князь Горчаков приказал поспешнее перевезти на судах остальные батальоны на правый берег Дуная, а на левом собрать кавалерию, чтобы она была в готовности двинуться, как скоро представится к тому возможность.