Собрание сочинений. Том 4. Война с Турцией и разрыв с западными державами в 1853 и 1854 годах. Бомбардирование Севастополя

Мы приняли, в отношении к Турции, положение покровительствующее, но не действующее. Мы не поощряли ее к войне. Мы беспрерывно подавали султану советы о миролюбии и умеренности, уверенные, что сим средством достигнем примирения, и четыре державы вновь согласились предоставить Вашему Величеству другие предложения. Ваше Величество, со своей стороны, являя спокойствие, порождаемое сознанием своей силы, ограничивались, как на левом берегу Дуная, так и в Азии, отражением нападения, и с умеренностью, достойной владыки великой империи, объявили, что будете оставаться в оборонительном положении. И так, дотоле мы были, могу сказать, внимательными зрителями военных действий, но не принимали в них участия. Вдруг, Синопское дело заставило нас принять положение более решительное. Франция и Англия не считали полезным посылать десантные войска на помощь Турции; следовательно, их флаг не принимал участия в делах, происходивших на суше. Но на море было иное. Три тысячи орудий при входе в Босфор, присутствием своим, довольно громко говорили Турции, что две первенствующие морские державы не дозволят напасть на нее на море. Синопское происшествие было для нас оскорбительно и неожиданно. Неважно то, хотели ли турки или нет перевезти военные запасы на русские берега. Дело в том, что русские корабли напали на суда турецкие на водах Турции, стоявшие спокойно в турецком порту. Они истребили их, не смотря на обещание не вести войны наступательной, не смотря на близость наших эскадр. В этом случае оскорбление не политике, а нашей военной чести. Пушечные выстрелы Синопа грустно отозвались в сердцах всех тех, которые в Англии и Франции живо чувствуют национальное достоинство. Воскликнули единогласно: «союзники наши должны быть уважаемы везде, куда могут достигнуть наши выстрелы». Мы дали нашим эскадрам предписание войти в Черное море и, если нужно, силой препятствовать повторению подобного события. Посему послано было С.-Петербургскому кабинету общее объявление с извещением его, что если мы станем препятствовать туркам к перенесению наступательной войны на берега, принадлежащие России, то будем покровительствовать снабжению их войск на их собственной земле. Что же касается до русского флота, то препятствуя ему в плавании по Черному морю, мы поставляем его в иное положение, ибо надлежало на время продолжения войны, сохранить залог, равносильный владениям турецким, занятым русскими, и облегчить таким образом заключение войны, имея способ к обоюдному обмену.

Вот, Государь, точный ход и последовательность событий. Ясно, что по достижении ими сей степени, они должны привести или к окончательному соглашению, или к решительному разрыву.

Ваше Величество подали столько свидетельств попечительности своего о сохранении спокойствия Европы, содействовали тому так могущественно своим благодетельным влиянием против духа беспорядка, что я не сомневаюсь в том, которую часть Вы изберете из представленных Вам на выбор. Если Ваше Величество, подобно мне, желаете миролюбивого окончания, этого можно достигнуть очень просто объявлением, что немедленно будет заключено перемирие, что дела пойдут своим дипломатическим порядком, что всякое неприязненное действие прекратится и что все воюющие силы оставят те места, куда призваны были по поводу войны.

Итак, русские войска вышли бы из княжеств, а наша эскадра из Черного моря. Так как Ваше Величество предпочитаете переговоры прямо с Турцией, Вы назначили бы посла для заключения с уполномоченным Султана конвенции, которая потом будет представлена конференции четырех держав. В случае принятия сего плана, в котором мы с королевой Викторией совершенно согласны, спокойствие будет возобновлено, и свет удовлетворен. В самом деле, в сем плане не заключается ничего такого, что не было бы достойно Вашего Величества, что могло бы оскорбить честь Вашу. Но когда по причинам, которые трудно понять, Ваше Величество будете отвечать отказом, тогда Франция, как и Англия, будет принуждена предоставить жребию оружия и случайностям войны решение, которого можно было бы теперь достигнуть рассудком и справедливостью.

Не думайте, Ваше Величество, чтоб в моем сердце была малейшая неприязненность: я питаю только те чувства, которые Ваше Величество выразили сами в письме ко мне от 17 января 1853 г. «Наши сношения должны быть искренне дружественные и основываться на одних и тех же намерениях: сохранения порядка, миролюбия, уважения к трактатам и взаимной благоприязни». Эта программа достойна Государя, начертавшего оную, и я, не колеблясь, скажу, что пребыл ей верен.

Прошу Ваше Величество верить искренности моих чувств, и с сими чувствами пребываю.

Ответ Его Величества Государя Императора.

C.-Петербург, 28 января (9 февраля) 1854 года.

Государь!