Собрание сочинений. Том 5. Черногория и славянские земли. Четыре месяца в Черногории.

Остров Курцола, особенно в начале последнего века, подвергался многим превратностям. Занятый французами, он в 1806 году два раза был отнят у них русскими, при содействии черногорцев, и в последний раз оставался во владении их до Тильзитского мира, по которому был опять уступлен французам. В 1813 году он поддался англичанам, и по трактату 1815 года перешел под власть Австрии, вместе с остальной Далмацией.

С именем Курцолы соединено еще воспоминание, дорогое для всех, кому судьба судила странствования дальние и трудные. Здесь, во время кровопролитной битвы венецианцев и генуезцев, в 1298 году, был взят в плен знаменитый Марко Поло, и этому плену мы, может быть, обязаны появлением в свет описания его путешествия, принесшего такую огромную пользу ученому и торговому миру, описания, которое не раз руководило и поддерживало путешественника. Марко Поло, лишенный во время четырехлетнего своего плена возможности действовать, принялся писать; энергическая натура его требовала труда, и он, хотя в воспоминании, переносился к той полной волнений и борьбы жизни, к которой привык. Могли ль генуезцы, мог ли тогдашний век, жаждущий приключений, открытий в мире физическом, новых торговых путей, новых богатств, не оценить сочинения Марко Поло? Оно произвело всеобщий восторг, и автор его был отпущен с честью на свободу, которой так жаждал.

Против острова Курцолы находится другой, довольно значительный остров Сабианчело, хорошо обработанный и довольно населенный; а часах в трех расстояния от него – остров Меледи, известный в древности под именем Мелиты.

Остров этот довольно велик, особенно в длину, горист, бесплоден и мало населен. С XII века он принадлежал Рагузе, подобно следующей за ним группе островов, Жупа, Меца, Калимота и других. В древности все эти небольшие острова известны были под названием Elaphites insulae[37]. Они также малообитаемы и, подобно Курцоле, составляют главное убежище шакалов. Оливковые деревья, тощие и жалкие, еще кое-как растут в ущельях.

Мелита известен в преданиях католической церкви тем, что апостол Павел будто бы потерпел у берегов его кораблекрушение. Указывают даже место, где он вышел на землю. Еще он знаменит своим подземным гулом (detonazioni di Meleda), и частыми землетрясениями.

Мы уже оставили за собою край, который собственно составляет Далмацию, потому что Рагуза, так же как и Бокко-ди-Каттаро, хотя в настоящее время и принадлежат по управлению к Далмации, однако отличаются от нее и по естественному положению, и духом народа, который еще не забыл, что так недавно составлял отдельную и независимую республику. Тем не менее, однако, мы ничего еще не сказали о самих далматийцах, – не потому, чтобы мы забыли о них: конечно, для каждого путешественника человек составляет предмет самый близкий, на который прежде всего устремлено его наблюдение; не потому также, что мы мало знаем его; посещая Далмацию очень часто, проникая во внутрь страны, в ее горы, принимаемые повсюду как гости весьма желанные, конечно, не могли мы не познакомиться с ними коротко, не могли не сдружиться, заранее расположенные к взаимности и дружбе одни к другим. Но что можем мы говорить об этом народе, отчужденном, подавленном, покинутом, – покинутом, вот именно слово, которое особенно идет к нему?