Собрание сочинений. Том 6. Граф Блудов и его время (Царствование Александра I)

Мы должны оговорить здесь ошибку, вкравшуюся в издании добросовестного и верного ценителя таланта Пушкина. Анненков приписывает кантату Дашкова Пушкину; по-видимому, он был введен в заблуждение тем, что нашел ее в бумагах поэта; но свидетельства современников (князя Вяземского, графа Блудова) в этом случае имеют полную силу доказательства. Пушкин мог получить ее от одного из Арзамасцев, с которыми, как мы увидим, он был в близких сношениях и сохранил ее у себя.

Дашков особенно был немилосерд ко всякой посредственности, напыщенной бездарности, которая добивается известности и славы всякими интригами и происками. Состоя членом «Общества любителей Российской словесности, наук и художеств»[49], он восстал против избрания Хвостова, которого кто-то предложил в члены; но большинство склонилось на сторону Хвостова и он был выбран. Дашков показал вид, что помирился с этим избранием, и даже просил предоставить ему говорить похвальное слово Хвостову. Ничего не подозревая, все согласились. В присутствии Хвостова и всего общества, превознося поэта всевозможными похвалами, он умел их до того опошлить, до того облить иронией, желчью, и ловко сопротивопоставить его безобразнейшие стихи стихам классиков, что слушатели долго не поняли мистификации и допустили его докончить речь. Зато, потом, Хвостов был взбешен, и в удовлетворение ему, Дашков был исключен из Общества.

Блудов написал несколько эпиграмм; вот одна из них:

Хотите ль, господа, между певцами
Узнать Карамзина отъявленных врагов!
Вот комик Шаховской с плачевными стихами
И вот, бледнеющий над рифмами, Шишков:
Они умом равны; обоих зависть мучит;
Но одного сушит она, другого пучит.
Шишков был худ; Шаховской толст и брюзгл.

В это время решено было действовать совокупно, общими силами и основать общество. Поводом к названию общества «Арзамаским» была статья Блудова: «Видение в Арзамасе, изданное обществом ученых людей» с эпиграфом «le vrai peut quelquefois n'être pas vraisemblable[50]». Он написал эту шутку под впечатлением французской статьи «Vision de l'abbé Morellet», написанной по поводу комедии Palissot: «les philosophes», в которой осмеяны энциклопедисты вообще и Ж. Ж. Руссо особенно. Подобно тому, как аббат Morellet отвечал на неприличные выходки Palissot насмешками, так автор «Видения в Арзамасе» отвечал на выходки князя Шаховского и Шишковистов. Отсюда происходит название общества «Арзамасцев». Отчего же граф Блудов избрал для места действия своего город Арзамас, мало известный даже между городами России? – В то именно время отправлялся в Арзамас воспитанник Петербургской школы, живописец Ступин, с тем, чтобы основать там школу живописи[51]. Об этом говорили при графе Блудове, трунили над Ступиным, который хочет грубую Арзамаскую живопись возвести в искусство и образовать академию. Это дало мысль об Арзамасе и впоследствии повело к шуточному названию общества – «Арзамаская Академия», «Арзамаское ученое общество».

Графа Блудова, Дашкова и Жуковского можно назвать первыми основателями «Арзамаса». К ним примкнуло все, что было в то время даровитого и умного в обществе и между литераторами: это были передовые люди своего времени. Тут были, кроме названных мною лиц, А. Тургенев, В.Л. Пушкин, Александр Пушкин, Батюшков, Полетика, Северин, Михаил Орлов, Уваров, князь Вяземский и другие. В уставе общества, написанном в шуточном тоне Блудовым и Жуковским, сказано между прочим: «по примеру всех других обществ, каждому нововступающему члену «Арзамаса» надлежало бы читать похвальную речь своему покойному предшественнику, но все члены нового «Арзамаса» бессмертны, и так, за неимением собственных готовых покойников, ново-Арзамасцы положили брать напрокат покойников между халдеями «Беседы» и «Академии».

Протоколы заседаний составлялись иногда графом Блудовым, но большей частью Жуковским; здесь первый давал полный разгул своему остроумию, а второй – воображению[52]. Жуковский имел необыкновенную способность сопротивопоставлять самые разнородные слова, рифмы и целые фразы одни другим, таким образом, что речь его, по-видимому, правильная и плавная, составляла совершенную бессмысленницу и самую забавную галиматью.

Все члены общества принимали особенные имена, которые заимствовали из баллад Жуковского; этими именами или первоначальными буквами имени, они подписывали свои статьи, рассеянные в разных тогдашних журналах. Под стихотворениями А. Пушкина часто находили подпись «Сверчок», – название, которое он носил в обществе «Арзамасцев». Граф Блудов назывался Кассандра, Жуковский – Светлана, Дашков – чу; Батюшков – Ахилл, и он обыкновенно подписывал свои письма, а иногда и статьи ах-хил, Уваров – старушка, князь Вяземский – Асмодей и т. д.