Собрание сочинений. Том I

«Уставы бо суть строгие

Да писаны суть вилами» и пр.

Какой источник умственного пробуждения и отважного выступления на борьбу мысли с отрицанием отыщете вы в этой замкнутой среде?

Ответ: многое сделает и самый призыв, и делал он многое до 70-х годов, когда высшая церковная власть совершенно отвернулась от живого участия в умственной жизни академий, которым прежде задавались от Синода то составление систем, то курсов, то перевод Библии на русский язык. Конечно, устав и призыв – это внешний источник пробуждения, нужен и внутренний, где он?

3) В ответ на этот вопрос мы предлагаем самую главную нашу мысль о коренном преобразовании академического учебного дела. Нужно в академиях не частями, а целиком пройти и святую Библию, и историю отеческой письменности, или патрологию.

Обыкновенно студенты выслушивают в академиях длинные и бесполезные гипотезы о времени, месте и цели написания всякой библейской книги и остаются совершенно неосведомленными в ее содержании, исключая несколько спорных в науке отрывков. Предполагается, что Библия известна студентам еще по семинарским урокам, но это предположение еще более нелепо, нежели считать историком всякого, кто добросовестно выучил гимназический курс Иловайского. Нельзя быть богословом-мыслителем, не зная Библии, а ее не знают оканчивающие академию, кроме двух, одного или даже ни одного студента; ее не знают и профессора, не знают часто и профессора Священного Писания, просидевшие всю свою жизнь над (разработкой вводных сведений в священные книги) или специализировавшиеся только в одной части Библии, как, например, покойный Якимов, Горский П. И. и другие, здравствующие. Необходимо иметь по этой науке не 2 или 4 лекции, а 16, т. е. по 4 ежегодно, и протолковать научно все книги Ветхого и Нового Завета.

Всякий христианин, изучивший Библию, бывает моралистом и отчасти религиозным философом, а если бы ее изучили в цельности наши академисты, юноши с философским образованием и историческою перспективою, то одним этим был бы положен конец бесплодию академической науки: явилась бы и смелость мысли, и творчество, и нравственное одушевление.

4) Богослову необходимо знать всю патрологию в такой именно степени обстоятельности, в какой ее обыкновенно проходят в академиях до Киприана или до Оригена, а для сего необходимо и по патрологии иметь не 4 и не две лекции, а 16, т. е. по 4 на каждом курсе. Отцов Церкви у нас не знают вовсе студенты, не знают их профессора, исключая одного-двух. Потому-то и приходится последним повторять зады у лютеран, что иных толкователей Божественного Откровения они не знают. Недочет в богословском мышлении, лишенном петрологических познаний, сказывается главным образом в изъяснении самых потребных для пастыря и законоучителя истин, истин нравственных; великим моралистом может быть только человек опыта, человек святой, а таковых у протестантов не было и нет, и оттого и зависит крайняя безжизненность современной богословской этики – именно той отрасли богословского ведения, через которую открывается особенно широкий путь к влиянию на общество и особенно мощный подъем религиозного одушевления, так как здесь Божественное Откровение совпадает с опытом нашего и внутреннего, и внешнего наблюдения.

Конечно, желательно, чтобы наша академическая наука предлагала своим слушателям уже готовые, разумно и согласно с преданием Церкви построенные системы взамен теперешней омертвелой схоластики; но если суждено академиям дождаться такого процветания богословских наук, при котором выяснялась бы не только богопреданная истинность, но и живая разумность, и возвышенная святость всех наших догматов, нравственных требований и церковно-дисциплинарных обязанностей, то это может произойти только на почве непосредственного ознакомления работников науки со всею полнотой и Священного Писания, и Священного Предания, а не через одно только посредство учебных систем, притом построенных вне истинной Церкви на почве Аристотеля, Фомы Аквината, Лютера и Канта и лишь отчасти подскобленных на православный лад. Правда и то, что не сразу, не с первого же пятилетия, быть может, прорвется живой поток истинно православной и национальной науки, но зерно для ее свободного произрастания заключается именно в том, чтобы усваивать учение Церкви от нее непосредственно, а не из кусочков и обрывков.

5-6) Так же точно должна быть поставлена история Церкви, церковное право, причем студент академии должен прочитать сам и дать отчет в трех древнейших историках Церкви и знать «Квиту правил» так, как хороший школьник – катехизис, а то ведь теперь этой книги они не знают вовсе, не знают ее и профессора, и даже высшее духовенство.