Собрание сочинений в 8 томах. Том 1. Белая гвардия. Записки на манжетах. Рассказы

В плане перекличек «БГ» с произведениями Достоевского обратим внимание на портреты типологически сходных персонажей «Преступления и наказания» и «Бесов». О Свидригайлове говорится: «Это было какое-то странное лицо, похожее как бы на маску: белое, румяное, с румяными алыми губами, с светло-белокурой бородой и с довольно еще густыми белокурыми волосами. Глаза были как-то слишком голубые, а взгляд их как-то слишком тяжел и неподвижен. Что-то было ужасно неприятное в этом красивом и чрезвычайно моложавом, судя по летам, лице» (Д о с т о е в с к и й Ф. М. Собр. соч. Л., 1989. Т. 5. С. 442). Сходна и внешность Ставрогина: «Волосы его были что-то уж очень черны, светлые глаза его что-то уж слишком спокойны и ясны, цвет лица что-то уж очень нежен и бел, румянец что-то уж слишком ярок и чист, зубы как жемчужины, губы как коралловые – казалось бы, писаный красавец, а в то же время как будто и отвратителен» (Там же. Т. 7. С. 42).

С. – Жить, будем жить!! – Слова романса Р. Глиэра «Будем жить»: «Жить, будем жить, и от жизни возьмем хотя б одну весну, хотя б одно мгновенье…» (слова Г. Галиной).

С. – А смерть придет, помирать будем… – Строка из первого куплета цыганской песни:

Эх, пить будем
Да гулять будем,
А смерть придет —
Помирать будем.

С. Будто бы шел Петька по зеленому большому лугу… – Л. Кацис отмечает переклички данного эпизода со статьей А. Белого 1905 г. «Луг зеленый», вошедшей в 1910 г. в одноименный сборник (впрочем, радикально-мистические призывы эпохи первой русской революции в контексте «Белой гвардии» обретают, скорее, пародийное звучание):

Россия – большой луг, зеленый. На лугу раскинулись города, селенья, фабрики.

Искони был вольный простор. Серебрилась ковыль. Одинокий казак заливался песнью, несясь вдоль пространств, над Днепром, – несясь к молодой жене Катерине. ‹…› Но пришел из стран заморских пан, назвавшийся отцом твоим, Катерина, – казак в красном жупане ‹…› И все предались болезненным снам. И сама ты заснула в горнице, пани Катерина, и вот чудится тебе, будто пани Катерина пляшет на зеленом лугу, озаренная красным светом месяца, – то не месяц, то старый пан, пан отец – казак, в красном, задышавшем пламенем жупане, на нее уставился. ‹…› То не месяц: то неведомый казак, тебе из заморских стран ужас приносящий… Вот покрывает он зеленые луга сетью мертвых городов; вот занавешивает небо черным пологом фабричных труб – не казак, а колдун, отравляющий свободный воздух родного неба – души.

Россия, проснись: ты не пани Катерина – чего там в прятки играть! Ведь душа твоя Мировая. Верни себе Душу, над которой надмевается чудовище в огненном жупане: проснись, и даны тебе будут крылья большого орла, чтобы спасаться от страшного пана, называющего себя твоим отцом.

Не отец он тебе, казак в красном жупане, а оборотень – Змей Горыныч, собирающийся похитить тебя и дитя твое пожрать (Б е л ы й А. Символизм как миропонимание. М., 1994. С. 333).

Свою статью А. Белый цитировал в ответной речи на вечере в Союзе писателей 17 октября 1921 г. (по поводу отъезда Белого за границу): «…Россия большой луг зеленый, он еще зацветет цветами» (А ш у к и н Н. Заметки о виденном и слышанном // Новое литературное обозрение. 1998. № 31. С. 218).

С. …на этом лугу лежал сверкающий алмазный шар ‹…› Шар обдал Петьку сверкающими брызгами. – Я. Лурье и А. Рогинский соотносят этот эпизод со сном Пьера Безухова, в котором старый учитель географии показывает ему глобус: