Собрание сочинений в 8 томах. Том 1. Белая гвардия. Записки на манжетах. Рассказы

…Если мы очистим остов истории от тех лжей, которые нанесены на него временем и предвзятыми взглядами, то в результате всегода получится только бо€льшая или меньшая порция «убиенных». Кто эти «убиенные»? Правы они или виноваты и насколько? Каким образом они очутились в звании «убиенных»? – все это разберется после. Но они необходимы, потому что без них не по ком было бы творить поминки (Щ е д р и н Н. (С а л т ы к о в М. Е.) Избр. произв. Т. 2. С. 315).

С. …Лен… я взял билет на Аид… – «Одна пропущенная буква – и вместо уютного милого прошлого возникает тревожное будущее» (M i l n e L. Mikhail Bulgakov. P. 89; см. также: С м е л я н с к и й А. М. Булгаков в Художественном театре. С. 24). Мы не знаем, кем из персонажей изначально была написана фраза «Леночка, я взял билет на Аиду» на кафельной печи Турбиных, но известно, что перед вступлением петлюровцев в Город все надписи были стерты Николкой, так что «авторство» окончательного варианта надписи принадлежит ему. «Билет на Аид» – словно на поезд, отправляющийся в царство мертвых, и характерно, что вскоре Елена увидит во сне младшего брата погибшим.

С. 423…Василиса купил огород. ‹…› Василиса в парусиновых брюках стоял и глядел на милое заходящее солнышко, почесывая живот… – Вероятно, вариация на тему рассказа А. Чехова «Крыжовник» (1898), в котором герой, достигший «идеала» – поместья с зеленым крыжовником, – платит за это потерей человеческого облика: «Иду к дому, а навстречу мне рыжая собака, толстая, похожая на свинью. Хочется ей лаять, да лень. Вышла из кухни кухарка, голоногая, толстая, тоже похожая на свинью, и сказала, что барин отдыхает после обеда. Вхожу к брату, он сидит в постели, колени покрыты одеялом: постарел, пополнел, обрюзг; щеки, нос и губы тянутся вперед, – того и гляди, хрюкнет в одеяло» (Ч е х о в А. П. Собр. соч.: В 12 т. М., 1985. Т. 9. С. 239).

С. И вот в этот хороший миг какие-то розовые, круглые поросята влетели в огород… – Сон Василисы выглядит пародийным перифразом евангельской притчи о бесах, вошедших в свиней (Лк 8: 33), которая послужила эпиграфом к роману Достоевского «Бесы». Ср. также в повести Н. Гоголя «Майская ночь, или Утопленница» (1831) фразу головы: «Я не забыл, как проклятые сорванцы вогнали в огород стадо свиней, переевших мою капусту и огурцы» (Г о г о л ь Н. В. Собр. соч. М., 1976. Т. 1. С. 70–71).

С. 424. Человек очень сильно устал и зверски, не по-человечески озяб. ‹…› в тесной конуре он сможет свалиться на узкую койку, прильнуть к ней и на ней распластаться. – М. Чудакова отметила сходство этого эпизода с сюжетом рассказа Грина «Тифозный пунктир», опубликованного в Литературном приложении к газете «Накануне» 3 декабря 1922 г. – всего за неделю до того, как в следующем номере приложения появился булгаковский отрывок «В ночь на 3-е число» (в котором бронепоезда и часового нет – они возникнут лишь в «Белой гвардии»). Герой-рассказчик «Тифозного пунктира» – петербуржец, служащий в обозной команде в маленьком уездном городе; заболевая тифом, он стоит ночью на посту: