Собрание сочинений в 9 тт. Том 7

Темпл (Стивенсу с горечью). И вы тоже. Тоже очень мудры. Почему вы не можете поверить правде? Хотя бы тому, что я стараюсь говорить правду? По крайней мере, сейчас. (Губернатору.) На чем я остановилась?

Губернатор (цитирует). «Темпл Дрейк знала, что это убийство совершил он, потому…»

Темпл. А, да… потому что видела его или, по крайней мере, его тень; и потом адвокат привез ее в джефферсонский зал суда, чтобы она своими показаниями лишила жизни человека, обвинявшегося в убийстве. О да, невиновного. Вот я сказала вам то, чего никто не знал, кроме мемфисского адвоката, и даже не вздрогнула. Видите? Я не могу даже условиться с вами. Вы пока не сказали ни «да», ни «нет», намерены спасти или нет, подумаете о ее спасении или нет; этого прежде всего потребовала бы любая из нас, Темпл Дрейк или миссис Гоуэн Стивенс, будь у них хоть какой-то разум.

Губернатор. Вы хотите сперва спросить меня об этом?

Темпл. Не могу. Боюсь. Вы можете ответить «нет».

Губернатор. Тогда вам не придется рассказывать о Темпл Дрейк.

Темпл. Я должна. Должна рассказать все, иначе меня бы не было здесь. Но если у меня не будет надежды, что вы скажете «да», то не представляю, как это сделаю. Вот еще одно туше кому-то, возможно, Богу — если он есть. Понимаете? Вот что ужасно. Мы даже не нуждаемся в нем. Достаточно одного зла. Достаточно даже восемь лет спустя. И восемь лет назад дядя Гэвин сказал — о да, он тоже был там; вы не знали? он мог бы рассказать вам все или, во всяком случае, большую часть, и вы лежали бы теперь в постели, — сказал, что тлетворность есть даже во взгляде на зло, даже в случайном; что нельзя торговаться, спорить с разложением — нельзя, невозможно… (Умолкает и сидит напряженно, неподвижно.)

Губернатор. Возьмите сигарету. (Стивенсу.) Гэвин…

Темпл. Нет, спасибо. Уже поздно. Мы начали. Не сможем взять барьер, так хотя бы проломимся сквозь него…

Стивенс (перебивает). И значит, хотя бы один из нас сможет подняться. (Заметив взгляд Темпл.) О да, я тоже играю; тоже участвую в этом заезде. Вперед. (Суфлируя.) Темпл Дрейк…

Темпл. Темпл Дрейк, глупая девственница: то есть девственница в том смысле, что никто не мог этого опровергнуть, но дура уж наверняка, по любым сравнениям и меркам; семнадцатилетняя и дура в большей степени, чем девственность и возраст, могли бы оправдать или объяснить; и оказалась способной на такое безрассудство, что даже семь лет или три года, не говоря уж о девственности, вряд ли могли оправдать…

Стивенс. Пожалей животное. Хоть попытайся послать его поверх барьера, а не сквозь.

Темпл. Вы говорите о виргинском джентльмене. (Губернатору.) Это мой муж. В Виргинском университете он учился, как говорит дядя Гэвин, не только пьянству, но и аристократическим замашкам…

Стивенс.…и забыл ту и другую науку в один миг, когда восемь лет назад снял ее с поезда и разбил машину у дома самогонщика.

Темпл. Но по крайней мере одну вспомнил снова, потому что все-таки женился на мне, как только смог. (Стивенсу.) Вы не возражаете, что я рассказываю об этом его превосходительству?

Стивенс. Вспомнил и ту и другую. С того дня он больше не пил. Его превосходительство может запомнить и это.

Губернатор. Запомню. Непременно. (Делает короткую паузу, чтобы они умолкли и взглянули на него.) Мне даже хочется…

Оба смотрят на него; мы впервые улавливаем, что здесь кроется еще что-то: что губернатор и Стивенс знают нечто, не известное Темпл.

(Обращаясь к Темпл). Он не приехал с вами.

Стивенс (тихо, но торопливо). Генри, еще не время.

Темпл (торопливо, вызывающе, подозрительно, жестко). Кто?

Губернатор. Ваш муж.

Темпл (торопливо и жестко). Зачем?

Губернатор. Вы приехали просить о помиловании для убийцы ребенка. Ваш муж тоже родитель.