Собрание сочинений в десяти томах. Том первый. Стихотворения

XX

Сила красит мужчину, отвага свободного духа?
        Рвение к тайне, скажу, красит не меньше его.
Градокрушительница Молчаливость, княгиня народов!
        Мне, богиня, была в жизни водителем ты.
Что же судьба припасла? Мне муза, смеясь, размыкает,
        Плут размыкает Амур накрепко сомкнутый рот.
Ох, куда как не просто скрывать позор королевский!
        Худо прячет венец, худо фригийский колпак
Длинные уши Мидаса: слуга ли ближайший приметил —
        Страшно царю, на груди тайна, что камень, лежит.
В землю, что ли, зарыть, схоронить этот камень тяжелый?..
        Только тайны такой не сохранит и земля!
Станут вокруг камыши, зашуршат, зашепчутся с ветром:
        «А Мидас-то, Мидас! Даром что царь, — долгоух!»
Мне же безмерно тяжеле блюсти чудесную тайну,
        Льется легко с языка то, что теснилось в груди.
А ни одной не доверишь подруге — бранить они будут;
        Другу доверить нельзя: что, коль опасен и друг?
Роще свой поведать восторг, голосистым утесам?
        Я не настолько же гон, да и не столь одинок!
Вам, гекзаметры, я, вам, пентаметры, ныне поверю,
        С нею как радуюсь дню, ею как счастлив в ночи!
Многим желанна, сетей она избегает, что ставит
        Дерзко и явно — кто смел, тайно и хитростно — трус,
Мимо пройдет, умна и легка: ей ведома тропка,
        Где в нетерпении ждет истинно любящий друг.
Медли, Селена! Идет она! Как бы сосед не заметил…
        В листьях, ветер, шуми — в пору шаги заглушить!
Вы же растите, цветите, любезные песни! Качайтесь
        В тихом трепете лоз, в ласковой неге ночной —
И болтливым, как тот камыш, откройте квиритам
        Тайну прекрасную вы взысканной счастьем четы.

ЭПИГРАММЫ. ВЕНЕЦИЯ 1790

Так поэты, — сам взгляни! —

Тратят деньги, тратят дни.

1

Жизнь украшает твои гробницы и урны, язычник:
        Фавны танцуют вокруг, следом менад хоровод
Пестрой течет чередой; сатир трубит что есть мочи
        В хриплый пронзительный рог, толстые щеки надув.
Бубны, кимвалы гремят: мы и видим мрамор и слышим.
        Резвые птицы, и вам лаком налившийся плод!
Гомон вас не спугнет; не спугнуть ему также Амура:
        Факелом тешится всласть в пестрой одежде божок.
Верх над смертью берет избыток жизни — и мнится:
        К ней причастен и прах, спящий в могильной тиши.
Пусть же друзья обовьют этим свитком гробницу поэта:
        Жизнью и эти стихи щедро украсил поэт.

2

Только лишь я увидал, как ярко солнце в лазури,
        Как венком из плюща каждый украшен утес,
Как виноградарь усердный подвязывал к тополю лозы,
        Только лишь ветром меня встретил Вергилия край,—
Тотчас же к другу опять примкнули музы, и с ними
        Прерванный наш разговор я как попутчик повел.

3