Собрание Сочинений в двух томах. Том Первый. Стихотворения

Ошметки Жданова
И Семичастного
Сидят и планово
Шипят, начальствуя.

Как соблазнительно

Пойти с рогатиной
На Солженицына
В поход карательный!

Куски выхватывай!

Погром устраивай!
И у Ахматовой,
И у Цветаевой!

Рассказ ли Зощенко,

Статья ль Некрасова
Единым росчерком
Пассаж выбрасывай!

Побольше плоского,

Поменьше резкого,
Режь Заболоцкого
И Вознесенского!

Тут обязательный

Уполномоченный
И на писателя
Топор отточенный!

У Достоевского

Дневник оттяпан,
Ничем не брезгуют
Герои кляпа.

Они конклавом

Стоят суровым,
Как волкодавы,
Над Гумилёвым.

Тут столько вбухано

Труда казённого
На Солоухина
И на Аксёнова,

На Винокурова

И Евтушенко —
Эй, не придуривай,
А стой в шеренге!

Чтоб не протаскивать

Им слова броского —
Упечь Синявского!
Приструнить Бродского!

Ах, Окуджава

И Ахмадулина!
Тут ваша слава
Подкараулена!

Тут над горячим

Российским словом
Главлит с подьячим
Средневековым,

Главлит с чинушей

Кувшиннорылым,
Главлит, тянувший
Полвека жилы!

Пускай на свете

Ты первый гений –
Тебя просветят,
Как на рентгене!

Казённых строчек

Сидит подрядчик,
Сидит начётчик
И аппаратчик,

А сам он смыслит

В делах искусства,
Как коромысло
Или лангуста!

Перед партейной

Халтурой плоской
Благоговейной
Виляет моськой.

А с Мандельштамом

И Пастернаком
Под стать упрямым
Цепным собакам.

Здесь от бездарной

Цензуры вздорной
Воняет псарней
И живодёрней!

* * *

Я прыгнул из окна,
Но не сорвался вниз,
А в воздухе повис,
Как радиоволна.

А в комнате остались

Часы и календарь.
Там тень моя, состарясь,
Глядит в окно, как встарь.

А я вверху, в вечернем

Сиреневом дымке,
А я в четырехмерном
Воздушном гамаке

Плыву, как астероид,

Сиянием дразня.
Вы можете настроить
Приемник на меня.

Я — звездный зазывала.

Скользя по облакам,
Я шлю мои сигналы
Таким же чудакам,

Мечтателям, поэтам,

Захватчикам высот,
Кто сам себе планета
И свет в себе несёт,

Кто не в ладах с причалом,

Кто кружит одинок
По кривизнам печальным
Отверженных дорог.

* * *

Я стою под березой двадцатого века.
Это времени самая верная веха.

Посмотри — на меня надвигаются ветки

Исступленнее, чем в девятнадцатом веке.

Надо мною свистят они так ошалело,

Будто шумно береза меня пожалела,

Словно знает береза: настала пора

Для берез и поэтов — пора топора.

Словно знает береза, что жребий наш чёрен,

Оттого, что обоих нас рубят под корень,

Оттого, что в каминах пылают дрова,

Оттого, что на минах взрывают слова.

Я стою — и тоски не могу побороть я,

Надо мною свистят золотые лохмотья.

Вместе с ветками руки к потомку тяну я,

Я пошлю ему грамоту берестяную.

И правдиво расскажет сухая кора

Про меня, про березу, про взмах топора.

* * *