Читаем Собрание сочинений в одном томе полностью

Три часа самолет над тайгою летит,У окошка японец сидит и глядит.И не может, не может понять самурай —Это что за огромный, неведомый край?Удивленно таращит японец глаза —Как же так? Три часа все леса да леса.Белоснежным платком трет с обидой окно,Я смотрю, мне смешно, а ему не смешно.Самурай, самурай, я тебе помогу,Наливай, самурай, будем пить за тайгу.Про загадочный крайЯ тебе расскажу.Наливай, самурай,Я еще закажу.И пока самолет задевал облака,Он сказал, что в Японии нет молока,Что в Японии нет ни лугов, ни лесовИ что негде пасти ни овец, ни коров.Я тебя понимаю, мой маленький брат,Ведь таежный мой край и красив, и богат!Ты не зря, Панасоник, завидуешь мне.Так налей же еще в голубой вышине.<p>Транзит</p>Ты говоришь — расставаться полезно…Вот я и ушла.В город чужой ненадолго, проездомСудьба занесла.Осень покинув, в тревожную зимуПоезд влетел.Мне расставаться невыносимо,Ты так хотел.Я так просила: удержи!Ты слова не сказал.Я твой транзитный пассажир,Ты мой транзитный зал.Ты говоришь — расставаться полезно…Так и сбылось.В жизни твоей побывала проездом,Поезд унес.Там без меня догорают осины,Желтая грусть.Мне расставаться невыносимо,Я не вернусь.<p>Сокольники</p>Не забыть нашей юности адрес.С ним расставшись, мы стали взрослей.И бродить наша юность осталасьВ старом парке, вдоль тихих аллей.Нас все дальше уводит дорога,Школьных лет не вернуть, не забыть.Но хочу я сегодня немногоПо былому с тобой побродить.Пойдем гулять в Сокольники, Сокольники,Сокольники,Там снегом запорошены деревьев кружева.А мы с тобой не школьники,А времени невольники.Но пусть звучат в СокольникахЗабытые слова.Каждый жизнью своей огорожен,Всем хватает забот и тревог.И порою нам кажется сложноПерейти дней ушедших порог.А всего-то и надо на вечерДать делам и заботам отбойИ назначить в Сокольниках встречу,Встречу с Юностью. Встречу с тобой.<p>Не оставляй меня одну</p>И сегодня, и вчера,И в другие вечераДотемна сижу однаИ яркий свет не зажигаю.В черном небе круг луны.О тебе я вижу сны,Но тебе я не нужна,Ведь у тебя теперь другая.Но я вернуть тебя хочу,Как заклинание шепчу:Не оставляй меня одну.Я ненавижу тишину.Я ненавижу тишину,Не оставляй меня одну.Ревнуй, а хочешь, изменяй,И лишь одну не оставляй.Вот на фото ты и яИ заморские края.Слышно, как шумит прибойИ волны в пене набегают.Не вернуть и не забытьИ без тебя учиться жить,Знать, что в прошлом жизнь с тобойИ у тебя теперь другая.<p>Ты, любимый, у меня не первый</p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Полное собрание сочинений (Эксмо)

Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе

Роберт Рождественский заявил о себе громко, со всей искренностью обращаясь к своим сверстникам, «парням с поднятыми воротниками», таким же, как и он сам, в шестидесятые годы, когда поэзия вырвалась на площади и стадионы. Поэт «всегда выделялся несдвигаемой верностью однажды принятым ценностям», по словам Л. А. Аннинского. Для поэта Рождественского не существовало преград, он всегда осваивал целую Вселенную, со всей планетой был на «ты», оставаясь при этом мастером, которому помимо словесного точного удара было свойственно органичное стиховое дыхание. В сердцах людей память о Р. Рождественском навсегда будет связана с его пронзительными по чистоте и высоте чувства стихами о любви, но были и «Реквием», и лирика, и пронзительные последние стихи, и, конечно, песни – они звучали по радио, их пела вся страна, они становились лейтмотивом наших любимых картин. В книге наиболее полно представлены стихотворения, песни, поэмы любимого многими поэта.

Роберт Иванович Рождественский , Роберт Рождественский

Поэзия / Лирика / Песенная поэзия / Стихи и поэзия

Похожие книги

Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман