Собрание сочинений. Врата времени

Должен сказать, что я никогда и ни перед кем не извиняюсь, не иду на попятную и не позволяю всяким торговцам болтать что на ум взбредет. Но тут случай был особый. Никогда раньше меня не превращали в камень, и никогда раньше меня не тыкали носом в такое количество обидных истин. Я сдался.

– Ладно, ладно, ваша взяла. Отпустите меня, и я что-нибудь куплю…

– Слишком кисло, – самодовольно упрекнул он, легко соскользнув на пол и взяв распылитель наизготовку. – Вы должны сказать: «Пожалуйста, очень вас прошу».

– Очень вас прошу, – выговорил я, давясь от унижения.

Он отошел к прилавку и вернулся с пакетиком порошка, который и дал мне понюхать. Через пару секунд меня прошибло потом, и к моему телу так быстро вернулась гибкость, что я едва устоял на ногах. Я наверняка грохнулся бы и расшиб затылок, если бы не продавец, который заботливо подхватил меня и усадил на стул. Когда сила понемногу стала возвращаться в мое потрясенное тело, а было подумал, что сумел бы пальцем перешибить этого гнома за его шуточки. Однако меня остановила странная мысль – странная потому, что никогда раньше я ни о чем таком не думал. А именно, я понял, что когда выйду из лавки, я вынужден буду согласиться с невысокой оценкой моей персоны, данной продавцом.

А он ничуть не беспокоился. Оживленно потирая ручки, он повернулся к полкам.

– Нуте-с, посмотрим… Интересно, что же вам все-таки подойдет? Хм-ммм… Успех вы оправдать не сумеете. Деньги? Вы не знаете, что с ними делать. Хорошая работа? Так вы не годитесь ни для какой работы… – Он сочувственно оглядел меня и покачал головой. – Тяжелый случай. Тц-тц-тц… (Я почувствовал, как у меня по спине побежали мурашки.) Идеальная подруга жизни? Ну, нет. Вы слишком глупы, чтобы распознать идеал, слишком эгоистичны и влюблены в себя, чтобы оценить его. Право, не знаю, чем я могу… хотя постойте!

Он выхватил с полок пяток бутылок и банок и скрылся где-то в темных недрах магазина. Раздавшиеся звуки свидетельствовали о бурной деятельности – звенело стекло, что-то хрустело и пестик скрежетал в ступке.

Потом я услышал, как жидкость вливают в посуду с порошком и размешивают при этом; и наконец, как получившимся снадобьем через фильтровальную воронку с бульканьем наполняют бутыль. И вот хозяин вернулся ко мне, гордо неся небольшую, унции на четыре, бутылочку без этикетки.

– Вот, в самый раз! – он так и сиял.

– В самый раз – для чего?

– То есть как для чего? Чтобы вылечить вас, разумеется!

– Вылечить? – моя, как выражалась Одри, самоуверенная напыщенность вернулась ко мне, пока он смешивал свое зелье. – Что значит вылечить? Я в полном порядке!

– Милый мальчик, – тон его был совершенно непереносим, оскорбителен. – Милый мой мальчик, вы совершенно НЕ в порядке! Разве вы счастливы? Разве вы хоть когда-нибудь были счастливы? Нет. Так вот, это я и собираюсь вылечить. Точнее сказать, я подтолкну вас к выздоровлению; ну а остальное – уже ваше дело. От больного всегда требуется помощь врачу…

В общем и целом, молодой человек, – продолжал он, – ваш случай – очень тяжелый. Выражаясь профессиональным языком, у вас наблюдается чрезвычайно запущенный случай злокачественной формы ретрогрессивного метампсихоза эго. Вы от природы непригодны ни к какому делу. Вы – отвратительный социофаг. Вы мне совершенно не нравитесь. Вы никому не нравитесь.

Я чувствовал себя примерно как под бомбежкой. Заикаясь, я выдавил:

– Что… что в-вы хотите?..

Он протянул бутылку.

– Подите домой. Запритесь в комнате, один. Чем комната меньше, тем лучше. Выпейте до дна, прямо из бутылки. Ждите, пока подействует. Всё.

– Но – что со мной будет?

– С вами – ничего. Для вас – много чего. Содержимое этой бутылки может сделать для вас ровно столько, сколько вы пожелаете. А теперь слушайте внимательно! Пока вы будете использовать то, что даст вам Содержимое, для собственного развития и улучшения своего положения – вы будете процветать. Но попытайтесь только тешить себя самолюбованием, или хвастаться, или, того хуже, мстить кому-то, пользуясь тем, что вы получите, – и последствия будут для вас ужасны. Помните это!

– Но что это такое? Каким образом…

– Я продаю вам талант. У вас сейчас таланта нет никакого. Когда вы обнаружите сущность своего таланта, от вас будет зависеть, как вы им воспользуетесь. А теперь уходите; вы мне по-прежнему не симпатичны.

– Сколько я вам должен? – пробормотал я, совершенно на этот раз уничтоженный.

– Цена входит в само Содержимое. Вам не придется ничего платить, если только вы будете следовать моим указаниям. А теперь уходите, не то я раскупорю бутылку с джинном – я имею в виду отнюдь не «Лондон Драй»!

– Иду-иду, – поспешил сказать я, заметив подозрительное шевеление внутри огромной десятигаллонной бутыли, в каких держат кислоты. Это шевеление мне совсем не понравилось. – До свидания!

– Со двидания, – ответил он.

Я вышел, прошел по Десятой авеню, свернул на Двадцатую улицу и ни разу не обернулся. Теперь-то я об этом жалею, потому что, несомненно, было в этой «Борговле тутылками» нечто чрезвычайно странное.