Собрание стихотворений

Все тягостней, все непробудней
И все безотчетной скучней
Мои неподкупные будни,
Упорство медлительных дней.

И только в тревожном сияньи

Раскосых и ласковых глаз,
И только в неверном дыханьи,
Еще разделяющем нас,

Я вдруг забываю о честном

И бедном сознаньи моем.
Есть властная прелесть в безвестном,
Неверном, раскосом, чужом.

Как будто цыганское пенье

И горькая легкость ночей
Сожгли вековое терпенье
Сияньем тревожных лучей.

«Зачем нужна эта легкость без края…»

Зачем нужна эта легкость без края
В мире бесчувственном и тяжелом,
И этот отблеск забытого рая,
Когда мне больше не быть веселым?

Зачем нужна эта мерность и точность,

Когда за нею — не счастье свиданья,
А навсегда — неверность, непрочность,
Молчанье, незнанье, расставанье?

Зачем эта грусть, и прелесть, и нежность,

Раз нет у них судьбы и значенья,
А только — жажда и неизбежность,
Бессмысленность, пустота, мученье?

И все же сердце живет невозможным,

Поет, исходит в сладкой истоме, —
Пока не очнешься с дыханьем тревожным,
Как нищий в своем углу на соломе.

«Эта легкость и эта отрада…»

Эта легкость и эта отрада,
Этот сумрачный утренний свет,
Милый друг, разве это награда
За утрату растраченных лет.

Да, мы, точно, когда-то встречались,

Но ведь мы разошлись без труда,
Мы как дети с тобой целовались
И в любви не клялись никогда.

Для чего же ты хочешь заставить

Полюбить нелюбимое мной?
Для чего же ты хочешь исправить
То, что не было нашей виной?

Милый друг, мы давно повзрослели:

Память вечности, горечь минут —
Безразлично. Сорвались качели,
Нас без чувств на земле подберут.

«Все повторяется, как в сказке…»

Все повторяется, как в сказке:
Пускай отчаяньем дыша,
Навстречу радости и ласке
По-детски тянется душа.

Она чудесно оживает

В сиянии лучистых глаз,
В которых тайный свет мерцает —
Коричневый, на этот раз.

Увы, любовь — не этот шепот,

Не ласка этих нежных рук,
А страстный опыт, страшный опыт
Тревог, страданий и разлук.

И вот уже опять над нами

Тот вихрь встает, тот смерч летит,
Колеблет, разжигает пламя
И погубить навек грозит.

Но я других путей не знаю

И, с трепетом вступая в тьму,
Мой грозный искус принимаю,
Как другу кланяюсь ему.

«Говорили — все погибнет в мире…»

Говорили — все погибнет в мире,
Если это повторится вновь.
Но луна плывет в небесной пыли,
Но волнуется живая кровь.

Нет, не все подвластно разрушенью!

Даже в дни печали и войны
Сердце внемлет радостному пенью,
Веянью зенитной тишины.

«Нет, не воем полночной сирены…»