Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе

Вы,
счастливые,
               живущие в трехтысячном,
хоть на миг себе представить должны,
как в двадцатом веке —
строгое,
притихшее —

Человечество

                  глядит в лицо войны…

Почему мне это

иногда видится?
Почему мне в это
иногда верится?..
На последнем берегу —
                                Человечество…
Позабыты все цари
                         и все правительства.
Позабыты рассуждения о вечности…
На последнем берегу —
Человечество.
А над миром остальным —
                                     туман стронция.
Никому не повезет,
не поздоровится.
Надвигается
                бескровное месиво…
Речь идет не о годах.
Речь —
о месяце…
Все мечты о чуде будущем
                                   брошены.
И осталось только прошлое.
Прошлое.
Много прошлого.
Чуть-чуть
             настоящего.
Непонятного.
Хрупкого.
Пустячного.
А рассветы загораются
                               бледные…
Наступает все последнее.
Последнее!
Вот
     последняя весна пришла —
                                          нежная.
Никогда еще
такой весны
не было!
Никогда еще
                 так не цвели ландыши.
И запуталась роса
в травинках радужных.

И в реке —

               теплынь.
Течет река летняя.
Все последнее,
                   последнее,
                                 последнее.
Все кончается.
Конца
        дожидается…

А в больнице

мальчишка
рождается.
Не урод рождается —
красавец рождается!
И плюет на все!
Ни с чем не считается.
Заявляет о самом себе
                              радостно!..
На него врачи глядят
с горькой ласкою.
Облака плывут над ним.
                                 Светло.
                                          Доверчиво…
На последнем берегу —
Человечество.
И над мертвою землею —
солнце медное.
С океана дует ветер.
Мертвый.
Медленно.
И проклятия
                 становятся нелепыми.
На земле
отныне
ничего не было!
И Эйнштейна
                   не было!
И не было
              Байрона!
И дождей
             не было!
И не было
              сполохов.
И берез
          не было!
                     И танца «барыня».

И грамматики.

                   И Лувра.
                              И пороха.
И никто не сохранит
                            в людской памяти,
что такое бог.
И нищий на паперти.
Что такое поцелуй —
                             влажный,
                                         трепетный.
Что такое сон.
И листья.
И лебеди.
И не будет
              ни спасителей,
                                  ни спасшихся…

Хватит!

Что я?!
Ночь длинна и черна.
До того черна,
                   что можно запачкаться,
если руку протянуть
из окна…

Вы,

счастливые,
                живущие в трехтысячном,
хоть на миг
               себе представить должны,
как в двадцатом веке —
грозное,
притихшее —
Человечество
                  глядит в лицо войны.
Переполнена
немирными заботами
до сих пор предгрозовая тишина…
А еще вы
ощутите и запомните:
на два лагеря
земля
разделена!
До предела напряженные нервы.
Под прицелами ракет —
любая пядь…

Красный флаг

                   над лучшей частью
                                             планеты
очень многим в мире
не дает спать!..
Но прислушайтесь
                         к голосу разгневанному:
жаждой жизни
земля напоена!..
Мне
      письмо мое писать
                               было б некому,
если б в мире
победила война.
Человечество
                  не хочет лезть в бункеры.
Человечество
                  не хочет лечь в бою!..
И когда вы на земле
жить будете,
берегите,
            люди,
землю свою!

7